Железные Люди в Стальных Кораблях. Том I

- Вы слышали это, поручик? - привстал капитан Шметилло. - Вот, опять!

- Стреляют, - констатировал Гримальский. - Точно, стреляют!

- Северо-восточная башня, - определил Шметилло. - Что бы это ни было, мы обязаны поднять тревогу!

И он опустил рубильник, запускавший сирену. В ответ послышалась только тишина, немедленно нарушенная еще одной серией выстрелов.

- Саботаж! - понял капитан. - И прожектор они же угробили!

- Кто "они", господин капитан?!

- Да какая разница?! Надо поднимать гарнизон! - воскликнул Шметилло и бросился к выходу. Винтовая лестница, ведущая вниз, было ярко освещена, поэтому капитан сразу увидел незнакомых людей у ее подножия.

- Эй, вы кто такие?!

Один из ночных гостей развернул в его сторону ручной пулемет. Шметилло едва успел отпрянуть назад и захлопнуть бронированную дверь. Пули застучали по стальной обшивке.

- Прямое попадание, - заметил капитан. - Во всех смыслах.

* * * * *

Отличная позиция, удовлетворенно кивнул эрст-лейтенант Крамер. Лучше не придумать. Узкая тропинка между двух холмов - смертельная ловушка. Русские тоже понимали это, поэтому поставили здесь часового. Теперь он валялся в кустах с отрезанной головой. Ох уж эти самураи… Триста лет просвещенного белголландского правления не помогли им забыть кровожадные обычаи! Но солдаты они превосходные, это у них не отнимешь.

- Поставьте пулемет здесь, - велел Крамер. - А второй - под этим деревом.

- Будет исполнено, герр лейтенант.

Ждать пришлось недолго. Всего через несколько минут они услышали топот шагов.

- Vuur, - спокойно приказал офицер.

Пулеметы дружно затрещали дуэтом. Вторые номера ловко меняли кассеты. Через минуту с небольшим все было кончено.

- Проверьте, уцелел ли кто-нибудь и окажите им помощь, - лицемерно вздохнул Крамер. - Нам не помешают пленные.

* * * * *

- Го-о-о-осподу помо-о-о-олимся! - старательно выводил митрополит, делая упор на букву "о". Сегодня он лично руководил службой. Прихожане дружно вторили ему. Вечер удался - и праздник тоже.

- Помо-о-о-олимся!

- Иже еси на небеси-и-и-и!

Белголландские солдаты, появившиеся на пороге, застыли в недоумении. Один из них машинально перекрестился. Полковник Давид Антуан посмотрел на подчиненного с нескрываемым презрением.

- Дурак, это же ортодоксы.

- Виноват, герр полковник, - пробормотал солдат.

- Похоже, здесь проблем не будет, - Антуан окинул взглядом помещение. - Такая толпа и все без оружия. Можно сказать, сами себя в тюрьму загнали. Герр Тиммерманс, выставить здесь охрану. Обойдите вокруг церкви и перекройте все возможные выходы. Остаетесь здесь за старшего. Мы поищем другое место для штаба.

- Будет исполнено, герр полковник.

* * * * *

В дверь кто-то постучал. Уже не пули, понял капитан Шметилло, похоже на удары приклада.

- Есть здесь кто-нибудь? - спросил человек по ту сторону двери. Почти без акцента.

Страшно вспомнить, сколько белголландских студентов прошли через московские и петербургские академии только за последние десять дет! Совершенно ослепленные гордыней российские генералы и адмиралы ничего не хотели понимать. Как же, варвары приехали учиться уму-разуму у ИМПЕРИИ!

Гордыня - смертный грех. И вот пришел день расплаты.

- Кто спрашивает? - поинтересовался Шметилло.

- Люггер-капитан Верхувен, морская пехота ВИК. С кем имею честь?

- Капитан Шметилло, Российская Императорская Армия.

- О! - голос за дверью заметно оживился. - Прошу пана капитана… Простите, уж лучше я по-русски. В моем активе всего лишь короткий визит в Варшаву. О чем это я? Ах, да! Пан капитан, снимайте этот сатрапский мундир. За нашу и вашу и свободу!

- Вы в своем уме, пан Верхувен? - изумился Шметилло. - Вы на полном серьезе мне это предлагаете?!

- А, вы из этих, - заметно поскучнел люггер-капитан. - Честь дороже жизни и прочие высокие материи. Напрасно, совершенно напрасно. Хорошо, мне некуда торопиться. Вы здесь заперты и окружены со всех сторон. Подумайте пока. Хорошенько подумайте.

И Шметилло задумался. Два револьвера, одна револьверная винтовка. И больше ничего. Как бы подороже продать свою жизнь?…

* * * * *

В ресторане "Веселые крикетисты" дым стоял столбом и коромыслом. Веселье было в самом разгаре. Хозяин был несомненым поклонником Уэллса. Другого объяснения в природе не существовало.

Риттмейстер Абель уставился на открывшийся ему пейзаж с нескрываемым отвращением.

- Содом и Гоморра! Вавилонский блуд! - вне себя от ярости прошептал правоверный кальвинист.

Из-за дымовой завесы появилась пьяная офицерская рожа лица защитника отечества и немедленно бросилась целовать белголландца.

- Дрррруг! Душа горррит! - на мундир риттмейстера брызнули скупые слезы. - Понюшка табака… жизнь моя - копейка…

- Пошел вон, скотина, - Абель изо всех сил оттолкнул "друга".

- Шта?!! - мгновенно изменился тон защитника отечества. - Не сметь! Молчать, когда с тобой разговаривает подпоручик! Свинья! Мерзавец!!!

Риттмейстер выстрелил ему прямо в лицо. Новенький "парабеллум" тут же заклинило, от чего ярость белголландского офицера достигла совсем уже невероятных высот.

На выстрел никто даже не обратил внимания. Это было невыносимо.