Железные Люди в Стальных Кораблях

Коммандер Сент-Олбанс не стучал карандашом по столу. И не откашливался. Просто секунду назад капитан молчал — и вот он уже говорит.

— Как многие из вас уже знают, сегодня ночью, около полуночи по центральному альбионскому времени и около полудня по местному времени, Военно-морской флот и Военно-воздушные силы Восточно-Индийской Конфедерации атаковали Манилу, столицу Корейских Филиппин. Вслед за бомбардировкой последовала высадка десанта. По последним данным, в настоящее время по всему архипелагу идут бои между силами вторжения ВИКингов и местными колониальными частями. Правительство Империи Когурьо объявило состояние войны между Когурьо и ВИК.

— Среди погибших великое множество альбионских граждан — военных моряков, торговцев, туристов, сотрудников консульства. Фрегат "Адмирал ДеСпиллер" потоплен, монитор "Королева Лена" получил тяжелые повреждения. О судьбе прочих кораблей достоверных известий нет. Наше правительство уже заявило протест, но официальный ответ от ВИК до сих пор не получен. Неизвестно, являлось ли это нападение самостоятельной акцией викингов — или же было согласовано с Гаагой.

— Достоверно известно, что среди пострадавших имеются граждане Америки, Великобритании, Франции, России, Мексики, но правительства этих и других держав до сих пор не озвучили своих позиций.

— Так или иначе, до прояснения обстановки и получения новых инструкций, наш корабль, в числе прочих, выходит на патрулирование в Южном Океане. Наша задача — охрана морских путей и защита альбионских интересов. До получения новых приказов нам запрещено нападать первыми на кого бы то ни было или поддаваться на провокации. Вместе с тем, мы безусловно имеем право на самооборону и защиту альбионских граждан, территорий и имущества любыми доступными силами и средствами. У меня все, джентельмены. Вопросы, замечания?

— Простите, сэр, что в нашем случае значит "охрана морских путей и защита альбионских интересов"? — поднял руку один из офицеров.

— Не задавайте идиотских вопросов, мистер Дарси, — равнодушно промолвил капитан. — Кто-нибудь еще? Нет? Хорошо. У нас на борту новый офицер, лейтенант Хеллборн. Мистер Хеллборн, покажитесь и представьтесь.

Джеймс оторвался от стула, в очередной раз назвал свое полное имя и звание, после чего неловко раскланялся во все стороны. Его окружали доброжелательные или равнодушные лица, враждебно настронных не было — и это внушало надежду.

— Расскажите о себе в двух словах, — добавил Сент-Олбанс.

— Окончил Академию в 1935-м, — начал Джеймс. — Девятый в своем выпуске… — "Черт, это было лишнее", — подумал он, но никто даже не улыбнулся. — Первое место службы — АНС "Президент Гамильтон", с 35-го по 37-й. В 38-м — Северная миссия Содружества. Участвовал в подавлении Гренландского мятежа. С марта 39-го по январь сего года — Альбионский Добровольческий Корпус в Данорвегии. Принимал участие в боях с русскими силами вторжения на Свальбарде. После возвращения из Европы назначен на "Королеву Матильду".

— Обратите внимание, господа, — в голос капитана впервые прорвались какие-то чувства — кажется, это была вселенская грусть, — лейтенант Хеллборн — единственный офицер на борту с реальным боевым опытом.

— Я учавствовал в Испанском походе, сэр, — это был толстяк-артиллерист.

— И вы хоть раз повстречались с противником, мистер Коллинз? — поинтересовался капитан.

— Никак нет, сэр…

— Есть еще старшина Коппердик, сэр, — заметил кто-то с другого конца стола.

— Старшина Коппердик — отличный моряк, но он не офицер, — уточнил Сент-Олбанс. — Это все, джентельмены. Все свободны.

"Черт побери, — подумал Хеллборн, покидая каюту вслед за Соренсеном, и чувствуя на спине уважительные взгляды. — Вот это я называю бурным успехом! Действительно, капитан чуть старше сорока. В 1918-м он, скорей всего, был на последнем курсе Академии. Где мы воевали после этого? В России, Италии, Испании, Сибири — где только не воевали, но флот почти не участвовал. Все больше маринс и воздушники…"

— С какой аппаратурой из нашего хозяйства тебе приходилось иметь дело? — обернулся к нему Соренсен, когда они остались вдвоем в одном из коридоров корабля.

— МК-15, МК-17, "Телефункен-32" и "34", "Допплер-Чейз", "Браун-3000", "Браун-Энактор"… — начал было Джеймс.

— Достаточно, достаточно, — остановил его первый офицер связи. — Свободен. Завтра в 7.00. жду тебя в радиорубке.

— Так точно, — кивнул Хеллборн и внезапно спросил: — Скажи, Роберт, мне только кажется, или капитан чем-то расстроен?

— Капитан не может быть расстроен, — отозвался Соренсен. — Он никогда не расстроится. Джеральд Сент-Олбанс — отличный командир, но он ведь не человек. Не член нашей дружной семьи. Он всего лишь машина, деталь от корабля, один из его механизмов.

Это было так понятно, предсказуемо и очевидно, подумал Джеймс. Что будет завтра?

* * * * *

В Южном Океане непрерывно штормило. Одно утешение — со всех сторон бронированный и герметично закупоренный корабль не заливало водой и не продувало всеми ветрами. Почти как на старой доброй субмарине.