Железные паруса

– Не понял? – удивился Он, разминая руки.

Он знал, что ему сначала надо было найти Африканца.

– Линза-цисфинит, а не какой-нибудь доморощенный «переход», – неожиданно вдохновенно пояснил Андреа.

– Ну и что? – не понял Он.

– «Они» дали мне возможность работать. Я ведь фанат своих идей, – наконец Андреа расставил все точки над i.

– Кто «они»? – спросил Он.

– Старуха, Джованни и Мака. В общем, «они» – все остальные…

Казалось, он говорит очень серьезно о том, что и так был ясно. Но ясно только ему одному.

– Я знал, что кто-то должен прийти, но не думал, что это ты, да еще с собакой, – ответил он на его недоумение.

– Кто «они»? – спросил Он упрямо.

– Ну вот эти все… мысли…

– А… – понял Он, – тебя и этому учили…

Они, не договаривая, поняли друг друга: один с искусственным опытом ученого-аналитика, другой – чисто интуитивно.

– Что? Удивил? – засмеялся Андреа.

Впервые в его голосе появились какие-то человеческие нотки. Казалось, он был расстроен, но скрывал это.

– Удивил, – признался Он.

– Надо же что-то делать. А когда знаешь будущее, жить скучно. – Он о чем-то сожалел, но вяло, как человек, который в любой момент все может исправить. – Но ты меня подвел…

– Чем? – уточнил Он.

– Просто здесь был «канал», а ты его закрыл. Ты очень упертый.

– А ты был там? – спросил Он, потому что не потерял еще интерес к жизни, пусть это и была жизнь одиночки.

– Был… Но там ничего интересного. Жить там невозможно… все общее… как… как… – он не нашел сравнения. – Все друг друга знают, даже чужие мысли… Одно единое тело, что ли. Но это даже не тело… состояние духа, точнее. Передвигаются «они» только по команде, коридоры такие… Жесткая иерархия… И полное отсутствие прогресса в нашем понимании. Безвременье… Без чувств, без страданий, без радостей…

Казалось, он читает скучную лекцию.

– Я тебе не верю! – заявил Он.

Впервые его кто-то обошел, разобрался кое в чем и не хотел делиться. Ему захотелось уязвить Андреа – он был из другого теста. Человек-идея, до сих пор решающий свои кроссворды. Чем-то похожий на Падамелона, может быть, даже его ученик, талантливый ученик, но равнодушный и, по сути, опасный ученик.

– Надо иметь мужество верить, – ответил Андреа, однако в его голосе не было твердости, как минуту назад, хотя не было и вялости. – Вначале я хотел тебя удержать…

– Оно и видно…

– … потом решил: пусть течет, как течет… надоело…

В знак протеста Он потрогал голову. Кровь в волосах почти запеклась. Чертов диалектик!

– Это тебя Толстяк, – заметил Андреа, казалось, он почувствовал его неприязнь, – напоследок. Ты им всю жизнь испортил.

– В смысле? – удивился Он с тайной надеждой, что наконец-то его чему-то научат.

Надо было уходить, чтобы через сто лет встретиться еще с кем-то из оставшихся на Земле. Ничего не изменилось во взаимоотношениях людей – все та же недоговоренность.

– Заставил есть и пить. На самом деле, они ничего не едят, – он насмешливо взглянул на него, – и никого не любят…

Он имеет в виду Маку, понял Он. Маку, которая ему помогла. Главного она ему, пожалев, не сказала, потому не была его снами, а – реальностью на одну ночь. Потом подумал, что Андреа чего-то не понимает. Она писала о нем. Он вспомнил. Ученый-сухарь из какой-то там долины. Должно быть, он был обделен чувственностью и не умел любить.

– Просто тени, – тактично сжалился над ним Андреа. – Обычные, черные… неопасные… А ты со своим ружьем заставил их испугаться. Лишить их… лишить реальности… То ли наказание!

У него был свой мир. И он не хотел его ни с кем делить. У него даже был свой юмор – черный юмор висельника.

– Ружье не мое, – признался Он.

– Да знаю… – успокоил его Андре. – И о Падамелоне знаю. И о его теории струн, и о разработке «апельсина» с «мандарином». Темы даже не были закрытыми…

Это было их единственное общее прошлое, но очень скучное прошлое, которое он порицал. Его костюм так и не смялся, казалось, он был отражением воли хозяина.

Из-под двери валил густой белый дым.

– Ну что… – Андреа поднялся, – пойду начну все сначала. А ты спасай своего пса.

– Как спасать?! – Он вскочил так, что закружилась голова и помещение скользнуло в сторону, как глина под ногами.

– Да в той картине, если она еще не закрылась.

Он побежал – прыжками, через три ступени. Потом обернулся в порыве великодушия.

– Пойдем вместе. Вдвоем…

Андреа покачал головой:

– Моя сила не в этом…

Он не принял его подарка – сделать смелый шаг к объединению. Они были похожи – едины по природе, но слишком любили свои привычки.

– Ну?! – сказал Он. – Что толку сидеть в подвале?

– Ты не все понимаешь, – спокойно ответил Андреа, открывая дверь. На мгновение в свете сполохов блеснули его очки. Он был тверд, очень тверд в своем заблуждении. – Нет смысла… где-то есть еще один Падамелон и еще один герой… – Улыбнулся в ответ, утвердившись в мысли. – Кесарю кесарево. – И скрылся в клубах белого дыма.