Железный бастион

– Объясню доступно! – Дабл схватил забытую кем-то в проходе отвертку и принялся вскрывать плотный целлофан паков. – Вот этот комби имеет маркировку «П5-О4», а вот этот – «К9-О7-Т6». Каждая буква означает, что данный защитный костюм имеет сопротивление к определённому виду воздействия или содержит какой-то модный наворот. «П» – это сопротивление плазме, «О» – нейтрализация осколков, «Т» – улучшенный термобаланс. А цифры означают относительную величину этого полезного свойства.

– То есть, это как нанопокрытия на танках? – догадался Робин. – У каждого комби есть свои защитные и полезные свойства, значительно отличающие их друг от друга.

– Точно! И как вы этого раньше не заметили? Вот смотри, – Лукас взял в руки два разных скафа и принялся их мять пальцами, – у них даже материал на ощупь разный. Ты же сейчас подключен к моему аватару? Ощущаешь это?

– Э-э нет, – ответил Робин и тем несколько удивил Дабла, – я не чувствую. Когда я смотрю через аватара, которым управляет кто-то другой, каналы тактильных ощущений, обоняние и вкус полностью отключены. Это сделано для того, чтобы у меня не было перегрузки восприятия. Я же подключён не к одному, а ко всем биороботам одновременно.

– Как это? Как ты можешь быть подключён сразу ко всем аватарам убежища? Или их всего две-три штуки?

– Нет, в данный момент я смотрю глазами и слышу ушами сорока восьми биороботов, включая твой. Именно столько аватаров сейчас активировано. Плюс к этому я получаю картинку со всех камер видеонаблюдения внутри и снаружи бункера, потому и отсекаю лишние потоки данных.

– Не гони! – Дабл округлил глаза. – Всё это ты видишь и слышишь одновременно?!

– Одновременно.

– И ещё успеваешь говорить со мной и водить танк?!

– Так точно.

– Но это же невозможно! Любой мозг от этого съедет с рельс! Любой человеческий мозг… – Лукас бросил распакованные комбинезоны на кучу и вдруг замер, поражённый страшной догадкой. – Ты же… человек? Или нет?

Прежде чем ответить, Робин выдержал солидную театральную паузу. Лукас даже в теле аватара покрылся холодным потом. Что за существо всё это время с ним говорило? Фантазия у Дабла была хорошая, и в его голове пронеслась целая вереница невероятных ответов. Причём такие варианты, как Робин-Ктулху или Робин-пришелец, были не самыми экзотическими.

– Это очень сложный вопрос, – наконец донеслось из динамиков. – Думаю, сейчас и я не готов на него ответить, и ты не способен воспринять ответ. Будет целесообразнее, если ты сначала поговоришь с моим отцом…

* * *

Шаг навстречу свету, и сумрачная клетка лифта осталась позади. Створки дверей за спиной бесшумно закрылись. Лукас очутился в просторной комнате, обставленной старой довоенной мебелью и всевозможными ретроприбамбасами. Это и был тот самый «зал для гостей», о котором ему рассказывал Илья. Но, несмотря на название комнаты, Лукас был лишь пятым человеком, который попал сюда за всё время существования убежища.

Узкие шкафы, заставленные до потолка настоящими бумажными книгами, тянулись вдоль всего помещения. Напротив них расположилась такая же старая мебель, уставленная хрустальными вазочками, статуэтками и старомодной фарфоровой посудой. В центре комнаты, возле деревянного круглого стола, разместился кожаный потёртый диван, а рядом притулились несколько кресел и экзотический светильник (кажется, такие когда-то называли торшерами).

Два аватара, облачённые в белые костюмы прислуги, стояли там же, у стола. Красные огоньки на их ошейниках говорили о том, что ими сейчас управлял Робин. Один из биороботов держал на подносе заварник и чайную посуду, второй – бутылочку элитного виски, ведёрко льда и всего один олд-фешенд[28].

– Проходите, не стесняйтесь, – голос прозвучал откуда-то из-за книжных шкафов.

Затем оттуда донеслось лёгкое жужжание, и в центр комнаты выехало механизированное инвалидное кресло. В нём сидел очень старый человек. Некоторые части его тела были заменены протезами, как у техников-аватаров, но в данном случае замена была произведена не для удобства работы, а из-за выхода из строя оригинальных конечностей. Один мутный глаз у старика ещё остался свой, а вместо второго сейчас на Дабла смотрела многофункциональная камера высокого разрешения. За спинкой кресла расположилась система поддержания жизни деда. От неё к телу тянулись многочисленные трубки, две из которых входили ему в ноздри. Старик держал книжку в хлипкой жёлтой обложке. Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества» – выхватил острый глаз Лукаса.

– Вам чая или чего покрепче? – поинтересовался хозяин бункера.

– Можно и покрепче… – Дабл подошёл к столу и сел в ближайшее кресло.

– К сожалению, не могу составить вам компанию – здоровье не позволяет. – Старик подал знак, и аватары занялись своим делом. – Но вы всё равно не стесняйтесь. Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо. – Лукас принял из рук биоробота стакан.

– Так вы и есть тот самый Дабл, о котором мне так много рассказывали мой сын и Илья?

– Это я, – Лукас кивнул и отпил виски, – собственной персоной. А вы, значит, отец Робина.

– Называйте меня Леонид или просто доктор.