Железный Феникс 3

— Могу и хочу, — жёстко отрезает девушка. — Позже я объявлю об этом официально. Но мне хотелось, чтобы ты узнала самой первой.

Мареона смотрит на дочь в священном ужасе. А взгляд Гайлы способен воробья в полёте заморозить. И голос, когда она продолжает, тоже:

— Отныне я не принадлежу острову Кхь. Я отказываюсь от служения своему народу, от всех прав и обязанностей, которые оно налагает. Теперь я сама буду выбирать свою дорогу и нести ответственность только за себя. И первым делом я последую за Максом. В Великую Росию.

С каждым её словом Мареона будто сдувается и пригибается к полу. А к финалу выглядит так, словно из неё вытянули все силы.

— И ты, дочь… — только и может прошептать она.

Тоже мне, Цезарь. Если только салат.

Гайла оборачивается к Рах Шану:

— Вы слышали, чистейший. С этого момента относитесь ко мне как к любому из своих подчинённых.

Советник качает головой и машет ладонью перед собой:

— Не перегибай палку, хеё. Долг, служба — это одно, кровное родство — совсем другое. Не отказывайся сгоряча. Есть не просит, а в трудные времена пригодится.

Девушка церемонно кланяется:

— Благодарю. Поразмыслю об этом на досуге. А пока что ухожу. Здесь мне больше делать нечего.

Гайла разворачивается и, чуть ли не чеканя шаг, действительно уходит прочь. Эфения бросается за ней следом. Я же слегка замешкиваюсь.

— В чём я была не права? — голос бывшей Владычицы шелестит, как сухие ветки на ветру. — Я ведь всё отдала, и даже больше.

— Возможно, твоя ошибка заключалась именно в этом, — Рах Шан смотрит на сестру без злости, даже с жалостью. — Шла напролом. Слишком сильно стремилась к идеалу.

— Или отдавала не то, — а вот я жалеть еë не намерен.

За свои поступки надо отвечать. С меня тоже спросят, когда придëт время.

Тяжёлый взгляд Мареоны впивается в моë лицо.

— А что же по-твоему «то», рос? — вопрошает она.

Пожимаю плечами:

— Справедливость. Закон. Милосердие. Тебе должны быть лучше моего известны потребности твоего народа. Подумай на досуге.

Выхожу вслед за девушками, плотно закрывая дверь. Последнее, что слышу, — это голос советника:

— Ну что, отдохнула? Продолжим…

Гайла с Эфенией ожидают меня поблизости. Фейри с серьёзным видом поглаживает свежеиспечённую подругу по плечу.

Утешает, значит.

Но расстроенной Гайла не выглядит. Скорее — собранной и серьëзной.

— Я снова приняла решение единолично, не посоветовавшись с тобой, — без тени сожаления винится она. — Надеюсь, ты не в обиде.

Усмехаюсь:

— На обиженных воду возят. В любом случае, без твоих кхелотских заморочек будет даже удобнее. Раз уж мы с тобой связаны…

— А со мной? — тихо спрашивает Эфения.

— И с тобой, — вздыхает Гайла. — Меч и щит — неплохая комбинация, правда?

Эфения изумлённо замирает — и вдруг радостно взвизгивает. А после — бросается Гайле на шею. Та, будто бы нехотя, обнимает еë в ответ.

— Я вам не мешаю? — интересуюсь куда сварливее, чем сам от себя ожидаю.

Девушки хитро переглядываются и набрасываются уже на меня, крепко прижимаясь с обоих боков.

Вот.

Так мне нравится значительно больше.

— Кажется, теперь наши дела тут завершены, — произношу задумчиво после того, как сеанс объятий завершается. — Не пора ли возвращаться?

Дел много.

Нужно проверить, не развалили ли безнадзорные Ястребы общежитие или древнюю базу. Да и кайзеру доложить о текущей обстановке на острове, наверное, будет не лишним.

Эфения согласно кивает, и мы вместе с ней смотрим на Гайлу, ожидая ответа. Нас-то с этим островом почти ничего не связывает — в отличие от неё.

— Возвращаемся, — после мгновенной заминки решительно произносит девушка. — Только сначала к бабушке заглянем.

Бабушка Улу после божественного напутствия не только передумала умирать, но и временно взяла на себя множество забот. Только благодаря её опыту порядок удалось навести так быстро.

А ещё она единственная из островных родичей привечала Гайлу.

Остальные кхелоты, независимо от кровной близости, теперь смотрят на девушку со странной смесью неодобрения и благоговения. Будто она совершила нечто предосудительное, но так виртуозно, что не прикопаешься.

И только Цеад делает вид, что они вообще не знакомы. И не то чтобы это неправда: до отъезда Гайлы в Великую Росию они виделись от силы несколько раз — на официальных мероприятиях, где обязаны были присутствовать все члены семьи.

А ещё Мареона слишком явно отдавала предпочтение дочери, выдворив сына куда подальше.

Обидно, наверное.

И сразу возникает резонный вопрос: а кто же теперь станет следующим Владыкой? Та, о которой привыкли думать как о надежде всего народа, или тот, кого даже на порог Чёрного дворца не пускали?

Даже не знаю, слишком сложный выбор.

Чёрный дворец, к слову, оказался полностью разрушен. Даже прорытые под ним ходы полностью обвалились — теперь на месте роскошных строений глубокие ямы и кучи мусора.

Хорошо, что большую часть работников и даже пленённых нами служителей удалось спасти.