Железный король

Сотни волшебных существ толпились в центре поляны, на всех — сверкающие незнакомые наряды, длинные волосы свободно ниспадают на плечи или уложены в немыслимо высокие прически. Я догадалась, что это — придворные вельможи и аристократы. Взад и вперед сновали сатиры, легко узнаваемые по козлиным копытцам, маленькие мохнатые человечки подавали напитки и разносили подносы с угощением. Поджарые гончие, шерсть которых напоминала зеленоватый мох, путались под ногами в поисках объедков. Повсюду застыли рыцари-фейри в серебряных кольчугах, держа на латных рукавицах ястребов и даже крошечных дракончиков.

В центре всего этого великолепия высились два трона, словно выросшие из почвы; по бокам от них застыли два ливрейных кентавра. На подлокотнике пустого трона справа стояла клетка с вороном. Огромная черная птица каркала и билась крыльями в своей тюрьме, сверкая ярко-зелеными бусинами глаз.

А на троне слева…

Король Оберон — я могла только предполагать, что это он, — сидел, сцепив пальцы, и разглядывал толпу. Как вся знать фейри, был он строен и высок, серебристые волосы ниспадали до самого пояса, челка прикрывала льдистые зеленые глаза. На голове у него красовалась двурогая корона: рога, как хищные когти, отбрасывали тени по всему двору. Владыка излучал вокруг себя власть, неотвратимую, как гроза.

Наши глаза встретились над пестрой толпой придворных. Оберон приподнял бровь, изящную, подобно изгибу ястребиного крыла, но выражение лица его не изменилось. В этот миг все волшебные создания прервали свои занятия и разговоры и уставились на меня.

— Отлично, — прошептал совсем забытый Грималкин. — Теперь все знают, что мы здесь. Что же, идем, человек. Вспомним придворный этикет.

Ноги у меня подогнулись, во рту пересохло, но я заставила себя пойти к величественным тронам. Придворные расступались передо мной — не то из уважения, не то от отвращения. Их глаза, холодные и любопытные, ничего не выражали. Зеленая гончая обнюхала меня и зарычала; присутствующие хранили молчание.

Зачем я здесь? Даже этого я не знала. Грималкин обещал отвести меня к Паку, но теперь меня захотел увидеть сам Оберон. Кажется, я уклонялась все дальше и дальше от цели — от спасения Итана. Если, конечно, Оберону не известно, где он.

Если это не Оберон захватил моего брата в плен.

Я достигла подножия трона. С бьющимся сердцем, не зная, как поступить, я опустилась на одно колено и отвесила неловкий поклон. Я затылком чувствовала на себе взгляд Лесного владыки — взгляд глаз, древних, как лес вокруг.

— Поднимись, Меган Чейз, — промолвил Оберон.

Мягкий голос звучал с такой силой, что мне почудились ревущие океаны и бурлящие штормы. Земля подо мной задрожала. Сдерживая страх, я поднялась и посмотрела на него… На лице, подобном маске, мелькнуло нечто мимолетное…

Гордость? Удивление? Все исчезло прежде, чем я успела понять.

— Ты самовольно явилась в наши владения, — объявил король, и придворные зашептались. — Ты не должна была увидеть Небывалое, но тем не менее обманом вынудила подданного нашего двора перевести тебя через портал. Зачем?

Я не знала, как поступить, и ответила правду.

— Сэр, я ищу своего брата, Итана Чейза.

— У тебя есть основания полагать, что он здесь?

— Я не знаю. — Я бросила отчаянный взгляд на Грималкина, но тот вылизывал заднюю лапу и не обратил на меня никакого внимания. — Мой друг Робби… Пак… он сказал мне, что Итана украли феи, а вместо него оставили подменыша.

— Понимаю, — Оберон взглянул на птицу в клетке на соседнем троне. — Вот и еще одно преступление, Робин.

Я в изумлении раскрыла рот.

— Пак?

Ворон посмотрел на меня ярко-зелеными глазами, тихонько каркнул и встряхнулся, как будто пожал плечами. Я сердито повернулась к Оберону.

— Что вы с ним делаете?

— Ему приказали никогда не вводить тебя в наши земли, — спокойно и безжалостно заявил Оберон. — Приказали держать тебя в неведении о нас, о нашей жизни, о самом нашем существовании. Я наказал его за ослушание, пусть поразмыслит о своих преступлениях. Через несколько веков, так и быть, превращу его обратно.

— Он пытался мне помочь!

Оберон улыбнулся холодно и безучастно.

— Мы, бессмертные, думаем о жизни не так, как люди. Пака не должно было волновать спасение человеческого детеныша, в особенности если это шло вразрез с моими прямыми приказаниями. Он поддался на твои уговоры, а значит, провел слишком много времени со смертными, перенял их повадки, их причудливые эмоции. Пора ему вспомнить, что он — фейри!

Я сглотнула.

— А как же Итан?

— Не знаю, — Оберон откинулся назад и пожал плечами. — Здесь, в моих землях, его нет. Большего я тебе сказать не могу.

Отчаяние обрушилось на меня, словно десятитонный груз. Оберон не знал, где Итан, и, хуже того, ему было все равно. К тому же я лишилась Пака, осталась без проводника. Придется отыскать другой двор — Темный, — проникнуть туда и освободить брата, все в одиночку. Разумеется, если доберусь туда невредимой. Может быть, Грималкин согласится мне помочь? Я посмотрела на кота, но тот сосредоточенно вылизывал свой хвост, и я совсем упала духом. Вряд ли. Что же… Значит, я одна.