Железный лес

Ключи были очень похожи. Размер, форма, цвет металла, а также, вероятно, и время изготовления были идентичны. Отличались лишь бородки.

– Вы понимаете, что это значит? – Александра не сводила взгляда с ключей. – Тот, кто подменил ключ, при каких-то обстоятельствах увидел у вас мой. Иначе он бы не подобрал такой похожий экземпляр. Это не так просто, поверьте мне на слово. Таких замков все меньше. Я как-то хотела сделать дубликат, обегала пол-Москвы. Причем у него было совсем немного времени. Я отдала вам ключ позавчера утром, здесь, в этом кабинете. А уже вечером того же дня у вас оказалась подделка, а у кого-то – подлинник. Вы можете вспомнить, кто мог войти к вам в кабинет как минимум дважды и иметь такую возможность – увидеть ключ и подменить его?

Маневич тихо рассмеялся, и художнице впервые пришло в голову, что в его смехе звучит что-то искусственное. Это, собственно, был не смех, а его подделка – спонтанный выброс похожих на смех звуков. Коллекционер взял ключ от мансарды и отцепил от него брелок. Протянул оба ключа Александре.

– Ну, во-первых, я сам мог это сделать! – он уложил в файл брелок, запер сейф. – Я ведь главный подозреваемый, исходя из улик, не так ли?

– Я не думаю, что это вы, – твердо сказала Александра. – Если бы вы были убийцей, вы бы вели себя умнее и не оставляли столько следов. Вас же искать не надо – бери визитку и звони. Ваши часы с гравировкой, брелок вашей жены…

– Ваша мансарда, ваш ключ… – иронически продолжил коллекционер.

– Ключ я сама передала вам. Вы это не станете отрицать, думаю?

– Разумеется, не стану. Ну что ж, если это не я, то это кто-то из тех, кто сюда входил вплоть до вечера.

– Вы их можете вспомнить?

– Я – вряд ли, но Галина может восстановить тот день. Но вот я чего не понимаю, – Маневич опять выдвинул ящик стола и заглянул туда. Со стуком задвинул. – Я положил ключ сюда, если мне не изменяет память.

Александра подтвердила, что именно так все и было.

– Это был просто ключ. Каждый, кто увидел бы его, подумал бы, что это просто старый ключ от допотопного замка. Откуда им было знать, что это ключ от вашей мансарды? И что вы мне его отдали? И где находится ваша мансарда?

– Мы с вами были одни, – тихо добавила Александра.

– В том-то и дело.

– И вы никому не рассказывали, откуда этот ключ, кто вам его дал, где та дверь, которую он отпирает?

Маневич отрицательно покачал головой:

– Никому.

– Нас не могли подслушать?

– Дверь звуконепроницаемая. Как и все остальное.

Александра кусала губы, исподлобья поглядывая на собеседника. Наконец, она не выдержала:

– Извините, этого не может быть. Если нас никто не слышал, то вы кому-то рассказали. Если вы никому не говорили, то нас кто-то слышал. Этот ключ сам никаких сведений о себе сообщить не мог.

– Давайте оставим эту тему, – перебил ее Маневич. – Допустим, произошло что-то, чего мы не понимаем. Пока. Поговорим о делах. Вы все еще мой агент, не так ли? Вы читали наш договор?

– Там прописана неустойка, – сухо ответила Александра. – Я вполне понимаю, чем мне грозит отказ от сотрудничества.

– Значит, мы продолжаем.

Александра не услышала вопросительной интонации – Маневич утверждал непреложное. Даже сейчас, утратив свой идеальный ореол, он выглядел безупречно.

– Только вот не знаю, останетесь ли вы довольны результатами, – она встала. – Я сразу нашла трех клиентов. Но один уже мертв. Другой отказался иметь с вами дело. Остался третий, его нет в городе.

– Ну, так займитесь им, надо же с чего-то начать, – все так же невозмутимо заявил Маневич. – И, если не возражаете, я с вами прощусь, у меня еще много дел сегодня.

Александра сделала шаг и оказалась у самой двери – так мал был кабинет. Обернулась.

– Да, я хотела вас спросить… Тот человек, который терроризировал вас письмами – он так вам и пишет?

– Странно… – Маневич сощурился, его глаза превратились в две черные сверкающие щели. – Почему вы спросили? От него третий день ничего нет. Не могу сказать, что я скучаю по его излияниям.

– Имя Илья Ветошников вам о чем-то говорит?

Маневич медленно поднялся, не сводя с нее взгляда.

– В чем дело? – хрипло спросил он.

– Тот человек у меня в мансарде – Илья Ветошников. Муж Валерии Ветошниковой. Она вам знакома, кажется.

Маневич не торопился отвечать. Его худощавое лицо с тонкими чертами словно одеревенело. На нем жили только глаза, над которыми нервно трепетали веки.

– Валерия приходила ко мне, – Александра взялась за дверную ручку. – Она ищет мужа. Я все это вам рассказываю, чтобы вы были в курсе. Может быть, и вы станете со мной немного откровеннее. Вы ведь рассказали кому-то о моем ключе, иначе быть не могло.

– Рассказал, – голос коллекционера прозвучал чуть слышно. – Ей. Не вмешивайтесь, я все решу сам.

* * *

Эмиль, повязав клетчатый передник в оборках, возился у плиты, хлопал дверью холодильника, гремел посудой, что-то тихо бормотал себе под нос. Несмотря на протесты Александры, он решил приготовить «нечто особенное». Игнат, напротив, был очень доволен перспективой парадного ужина.