Железный регент

– Не хуже, чем обычно, – я отмахнулся от помощника и неторопливо поднялся с места, чтобы пройтись до окна. Я уже не просто слышал голос, но ощущал затылком дыхание и чувствовал запах, а когда видение становится настолько плотным и реалистичным, избавиться от него потом гораздо сложнее. – Даор, мне не нравится твоя идея использовать Рину в качестве наживки. От заговорщиков я ее, положим, сумею защитить, но кто защитит ее от здешних тварей?

– Это от тебя, что ли? – ехидно уточнил Рив, оставшийся у кресла. Он вообще крайне редко перемещался, и это меня несказанно радовало. Когда надоедал совершенно, можно было уйти куда-то в другую комнату, и галлюцинация исчезала.

– Ты недооцениваешь девочку, – убежденно отмахнулся Даор.

Если мои перемещения и состояние его озадачили, то виду мужчина не подал. Впрочем, я при нем творил и не такое, так что почти не сомневался: Алый Хлыст догадывается, что помимо приступов бешенства, склонности к насилию и других мелких проблем, меня сопровождают еще и галлюцинации. Первое время я весьма нервно реагировал на видения, срывался при свидетелях, кидался попадающимися под руку предметами… В общем, сложно было не догадаться. Это сейчас я почти привык и обычно сдерживаюсь, хотя не слушать получается исключительно редко.

– В каком смысле? – спросил я хмуро.

– У нее сильный характер, она не даст себя в обиду. Не думаю, что кто-то из здешних обитателей рискнет всерьез ее задеть, а мелкие шпильки… Мне кажется, она достаточно остра на язык, чтобы хорошо отвечать на них.

– Слу-ушай, – протянул Рив, – а может, у девочки и другие достоинства есть? С чего мы вообще решили, что она трепетная лань? Может, тебе все-таки попробовать ее трахнуть? Вдруг ей понравится?!

– Кстати, о девочке, – резко и, наверное, излишне громко проговорил я, пытаясь заглушить звучащий в голове голос. Кто меня только дернул за язык вспомнить Рину в присутствии этой сволочи?! Можно подумать, прошлого раза не хватило! – Выясни, пожалуйста, все, что возможно, об Айрике Пыли Дорог, это ее отец.

– Ты подозреваешь… – начал любопытный Райд, но я перебил:

– Я ничего не подозреваю, просто пообещал, что попробую узнать. Она мало что о нем помнит, он рано и внезапно умер. Это ведь возможно? – проговорил и понял, что еще мгновение, и случится что-то нехорошее, потому что одновременно со мной заговорил Рив:

– Хм. Занялся сбором родословной? Хорошая идея. Только вот смысл? Или у тебя правда на нее серьезные планы?

– Да, конечно, – медленно кивнул Даор, испытующе глядя на меня. Явно хотел что-то спросить, но я не позволил: я уже перестал понимать, кто о чем говорит и кому отвечает, и не имел сил разобраться во всем этом.

– Позже поговорим, я вернусь к бумагам и просителям. Райд, как освободишься – приходи.

На ходу бросив эти слова, я сцепил зубы, волевым усилием пытаясь задавить гнев, и под озадаченными взглядами собеседников спасся бегством, оставляя гостиную за ехидно скалящейся галлюцинацией.

Запах тлена в кабинете сейчас показался даже приятным. Он, по крайней мере, молчал, не испытывал моего терпения и вообще вел себя исключительно прилично.

Я подошел к столу, оперся расставленными ладонями о столешницу, невидящим взглядом вперившись в какие-то бумаги. Глубокий вдох, медленный осторожный выдох, снова глубокий вдох. Бешено колотящееся в горле сердце потихоньку начало успокаиваться.

За двадцать лет болезни я смирился и привык ко всему. Одного только не мог понять: почему мое неизменное видение обладает именно таким обликом и столь скверным характером? И если первое еще получалось как-то объяснить себе, то в отношении второго даже предположений не было. Зачем галлюцинации выводить меня из себя и намеренно провоцировать?

Наверное, на этот вопрос смог бы ответить кто-то из лекарей душ, с которыми меня сводила судьба, но про видения я не рассказывал никому. Зачем, если это никак не поможет исцелению? Симптомом больше, симптомом меньше…

С минуту я простоял неподвижно, пытаясь прекратить прислушиваться в ожидании очередной реплики, сказанной отлично знакомым голосом. Тишина звенела стрекотом цикад, льющимся сквозь щели в ставнях.

Потихоньку начало отпускать. Я понял, что неосознанно втягиваю голову в плечи, и распрямился. Оглядел пустой кабинет, силясь сообразить, что мне сейчас нужно делать и зачем я вообще сюда пришел.

Вспомнились слова, сказанные перед уходом Даору, начало разговора; обрывки того, что рассказывал Алый Хлыст уже после появления Рива. Последние никак не желали складываться в стройную картину. Кажется, он называл людей, вызывавших наибольшие подозрения, и делился подробными планами на завтрашний большой прием.