Железный трон

И наконец, сторону Боруина приняла провинция Бросенгэ, расположенная в месте выхода пролива Эреля в Мир-Руан. Побережье Бросенгэ, изрезанное глубокими заливами и болотистыми дельтами рек, занимали зеленые плодородные равнины, которые в удалении от моря сменялись лесистыми возвышенностями и горами. Как и Тэгас, провинция Бросенгэ граничила с Туманными горами, а потому подвергалась набегам троллей. Однако, в отличие от Тэгаса и Талини, эта провинция процветала и являлась центром нескольких могущественных гильдий. Ее глубокие заливы служили прекрасным убежищем для судов торговцев, контрабандистов и пиратов — всех их с одинаковым радушием принимали капитаны портов, которые не обнаруживали особой разборчивости, покуда гости могли платить за швартовку и стоянку.

Лисандр Марко, герцог Бросенский, имел общую границу с Аванилом, где находилась столица империи Ануир — и потому, насколько понимал Эдан, его союз с Боруином объяснялся ничем иным, как беспринципностью. Он легко мог собрать армию своих и наемных воинов для отражения грабительских набегов троллей, и ему не приходилось бояться налетов гоблинов или разбойничьих шаек, поскольку провинция лежала далеко к югу от Туразора и Пяти Пиков и была отделена от них Боруином, Тэгасом и Аванилом.

Нет, думал Эдан, Марко вступил в союз с Боруином не из страха перед лордом Эрвином. В этом союзе он увидел возможность навредить своему сопернику, лорду Киру Эвану, герцогу Аванилскому. Все преследовали свои личные выгоды, думал Эдан, и Эрвин использовал каждого для достижения своей собственной цели. Были даны обещания, заключены сделки, выплачены дани — когда подобные «дани» получают обычные представители торгового сословия, они почему-то называются взятками, подумал Эдан — и в результате Эрвин надежно сплотил провинции всего Западного побережья под своим знаменем.

Все это произошло в течение того года, который они провели при дворе принца Филерэна в Туаривеле — года, который показался им неделей или около того; и никто не предполагал, что принц Микаэл может вновь объявиться. Никто, кроме лорда Тиерана, который держал это в тайне до благополучного возвращения Микаэла в Ануир из желания самолично убедиться в его благополучном возвращении. Лорд Эрвин давно объявил о смерти принца и разослал гонцов во все концы империи с целью распространить это известие и объявить о его вступлении в должность регента.

Талини и Тэгас официально поддержали лорда Эрвина с самого начала, каковое обстоятельство заставило Эдана недоумевать, просто ли они почуяли, куда ветер дует и стояли на страже своих личных интересов или же предварительно получили какие-то сведения о планах эрцгерцога. В любом случае они первыми признали его притязания законными. Впоследствии к ним присоединилась провинция Бросенгэ, но не раньше чем Аван отказался поддержать лорда Эрвина, усомнившись в его праве на должность регента и высказавшись за лорда Тиерана и императрицу. Барон Димедский тоже объявил о своей поддержке лорда Тиерана и императрицы, но не раньше чем сказал свое слово Кир Аванилский. Барон Харт Дим, чьи владения граничили с Аванилом, хотел посмотреть, какую сторону примет влиятельнейший герцог Аванилский.

И так по всей империи, каждая провинция и каждый правитель тянули до последнего, прежде чем заявить о своей лояльности либо лорду Тиерану, либо Эрвину Боруинскому, поскольку никто не хотел спешить с официальными признанием той или другой стороны.

Однако именно на это делал ставку лорд Тиеран, понимавший, что таким образом он выигрывает время — время для того, чтобы юный император мог вернуться и занять свое законное место на Железном Троне империи Ануир. И ему требовалось выиграть как можно больше времени, поскольку он не знал, когда именно вернутся Микаэл и Эдан. Лорд Тиеран знал о странном течение времени в эльфийских владениях и знал, что оно совершенно непредсказуемо. Для Микаэла и Эдана может пройти всего несколько дней, когда для него и остальных обитателей человеческого мира могут пройти недели, месяцы или даже годы.

Должно быть, отцу было чрезвычайно трудно, подумал Эдан, использовать политическую ситуацию в стране самым выгодным образом — покуда это было в его силах — сознавая при этом, что самое сильное оружие, которое можно обратить против лорда Эрвина, он не может открыть. Если бы он объявил о том, что Микаэл, живой и здоровый, находится в Туаривеле, Эрвин и его сторонники могли бы предпринять шаги, препятствующие возвращению принца, и позаботиться о том, чтобы он не вернулся из Эльфинвуда живым.

Вероятно, все это время отец жил в страшном напряжении, подумал Эдан. И конечно, оно не прошло для него бесследно. Он умер два года назад, когда Эдан находился в военном походе вместе с императором. И в сущности, со времени их возвращения в Ануир военные походы не прекращались.