Железный замок

Он осторожно пошарил в соломе и вытащил из нее саблю и служившую подушкой чалму. При следующем раскате грома он торопливо скатился с лесенки, сделал два осторожных шажка и сдернул с колышка в стене верхнюю одежду. Еще два шага – и он оказался на улице.

Вспышка высветила поблизости чудовищное нагромождение грозовых туч, а грохот оказался куда более продолжительным, раскатившись где-то совсем рядом. По улочке деревеньки промчался первый пыльный вихрь. Гиппогриф громоздился там, где оставил его Астольф, опустив башку и прикрыв глаза. При каждой вспышке он пугливо вздрагивал, перья его трепетали под порывами ветра. Когда Ши прикоснулся к нему, одурманенный колдовством Астольфа зверь даже не поднял головы. Снимать чары наобум означало бы напрасную потерю сил и времени, а может, требовало и несколько большего искусства, чем он обладал. По руке его ударила первая крупная капля.

Сверкнула ярчайшая вспышка и обвалом громыхнул гром. Ши показалось, что со стороны хижины донесся чей-то крик, и, отбросив всякие сомнения, он завернулся в джеллабу и в тот самый момент, когда на землю обрушился ливень, бросился вдоль улицы к дереву Бельфебы. Как только он очутился в тени деревьев, она выступила ему навстречу – свежая, бодрая и совершенно невозмутимая, несмотря на проливной дождь.

– А они уже... – начала она. Раскат грома поглотил остальное.

– Я думаю, что гроза их уже разбудила, – ответил Ши, распахивая свой балахон и набрасывая на нее. – Как будем отсюда выбираться?

– Ты чародей и не ведаешь этого?

Она весело рассмеялась, отвернулась в сторону и тихонько просвистела какой-то ритмичный мотивчик в минорном ключе, который почти заглушили шорох листьев и потрескивание веток.

Ши пригляделся и при очередной вспышке молнии совершенно отчетливо увидел на фоне деревни какие-то движущиеся фигуры.

– Скорей? – воскликнул он.

Вдруг откуда-то сзади послышался топот, и чей-то голос прокричал:

– Иго-го! Кто зовет?

Почти сразу ему вторил другой, более высокий:

– Кто зовет?

– Бель... Бельфегора Лесная... Дочь... – Голос ее при этом как-то странно запинался.

– Чьим именем зовешь ты нас? – проревел первый голос.

– Именами Сильвана* [25], Цереры и Источника Милосердия!

– Что желаешь ты?

– Унесенною быть отсюда быстрее, чем человек бежать может, а зверь скакать!

Топот приближался. Ши почувствовал запах лошадиного пота, и очередная вспышка показала, что голоса принадлежали кентаврам. Тот, что двигался впереди, с седой бородой, спросил:

– Бельфегора Гор и Холмов, знаем мы тебя по всем именам твоим, но это кто же? И его следует нам забрать отсюда тем же самым образом?

– Да!

– Посвящен ли он в тайны лесов, долин и источников?

– О том не ведаю я. Но вот я сама, а он друг мне.

– Иго-го! Не позволено нам заклятьем даже еще более ужасными чем смерть, брать с собою никого, кто не достиг уровня трех великих тайн!

– Эй! – завопил Ши. Следующая молния ярко высветила троих паладинов, ведущих своих скакунов в их сторону с куда большей точностью, чем можно было ожидать. – Эти дурынды будут здесь через пару минут!

– Клятвы существуют и ритуалы, через кои всяк пройти должен, кто жизни ищет по лесным законам, сэр Гарольд, – отозвалась Бельфегора. – Дело это не одного дня.

– Да ладно, фиг с ними. На дереве спрячусь.

– Только не от чародейства герцога Астольфа! Дунет тот в свой великий рог, и свалишься ты вниз, точно желудь перезревший. Будешь биться? Лук мой бесполезен в сырость такую, но можем сражаться мы вместе, ты и я, ножом моим охотничьим.

– Не поможет, детка, – сказал Ши. – Хоть это и чертовски благородно с твоей стороны.

Преследователи были уже в каких-то двух сотнях ярдов. Астольф вытащил свой огромный меч, на котором отразилась вспышка молнии. Внезапно Ши охватило вдохновение.

– А погоди-ка минуточку – в детстве я был бойскаутом, так что мне миллион раз приходилось проходить всякие проверки и давать клятвы. Может, это сойдет?

– Что это молвит он? – поинтересовался бородатый кентавр. – Не слыхал я об ордене таком, хотя...

Ши, поглядывая через плечо, единым духом выпалил программу этой организации, не забыв упомянуть о почетном значке, заработанном некогда за уменье ориентироваться в лесу, разводить костры, ставить палатку и тому подобные премудрости. Двое-трое кентавров сомкнули головы, после чего бородатый вернулся к ним.

– Решено, что законно можем мы взять тебя с собою, человек, хоть и слышим о таких чудесах впервые, а искусство твое лесное подтверждено столь незначительно. Садитесь!

Прежде чем он успел закончить данную сентенцию, Бельфегора легко взлетела ему на спину. Ши с несколько меньшим изяществом вскарабкался на другого кентавра, обнаружив, что он мокрый и скользкий.

– Аой! Готов ли ты, брат? – спросил скакун, на котором устроился Ши, роя копытом землю.

– Готов! Иго-го!

– Иго-го!

Кентавр бросился вскачь, и когда Ши, роль которого при подобном способе верховой езды практически сводилась к нулю, заерзал у него на спине, обернулся:

– Обхвати руками меня и держись!