Желтая акация

— Я думаю, думаю, но никак не могу решить, какую оценку дать твоему поступку. За то, что защитила от уничтожения ценную коллекцию растений, тебе, скажем, надо поставить пятерку. Это твой плюс. За поведение, за то, что ты участвовала в драке, тебе двойка. Это минус. Твоя пятерка растаяла как прошлогодний снег.

— Нина Ивановна, не сердитесь на меня, — сказал Адам, — по ведь налицо остаток — плюс три.

Не выдержала Нина Ивановна, засмеялась:

— Категорически предупреждаю: никаких драк, никаких скандалов! Единственное, что можно сделать в таком случае, — позвать администратора, пускай он наводит порядок.

— А мы их нигде не видели, — удивилась Зося. — Я только теперь обратила на это внимание.

Проходя по саду, юннаты заметили много следов скотского обхождения с коллекциями. В одном месте кто-то крутил-крутил, да так и не открутил ветку от стебля; так и висит перевитая, листьями вниз. На некоторых вишенках поломаны ветки. Там затоптаны цветы…

Сымон заговорил об этом:

— Удивительно, братцы! Смотрю на этих людей, которые, будто волны, идут и идут через сад: ни одного не вижу, кто мог бы учинить такое злодейство. Идут добрые люди — рабочие, служащие, офицеры, женщины, дети…

— Сымон! — откликнулась Нина Ивановна. — Из них ни один не поднимет руку для того, чтоб что-то испортить. Но достаточно вылезти из кустов одному-двум таким «цветолюбам», каких гоняла Марылька, и эти цветочные участки станут Кара-Кумами…

Подошли к горным отделам: Кавказ, Закарпатье. По дорожке, несколько впереди их, женщина вела за ручку четырех-пятилетнего мальчика.

— Вы только обратите внимание на этого мальчика, — сказала Нина Ивановна. — Я давно наблюдаю за ним. Он ни разу даже не попытался сорвать цветок. Только и слышно: «Мамочка! Какой красивый цветочек! А как его звать? Мамочка, а этот еще красивей. Как его звать?»

И тут все заметили, как из-за высокого куста, тропкой, навстречу им вышла пожилая женщина, ведя на цепочке собачку, очень интересную — величиной с котенка. На собачке было надето что-то вроде попоночки-камзольчика, отделанного вышитыми золотыми цветами.

Мальчик, шедший впереди, протянул ручку и закричал:

— Мамочка! Какая хорошенькая собачка!

Потом обратился к старой женщине, как обращался к своей матери, останавливаясь перед цветами:

— Бабушка! А как звать вашу собачку?

— Ты сам дедушка! Какая я тебе бабушка! — огрызнулась на него старуха, дернула со злостью цепочку так, что собачка заскулила от боли, и проплыла в неизвестном направлении.

Наши девушки и юноши остановились, удивленные таким ответом. Оторопела, посмотрев вслед старухе, молодая женщина, а ребенок растерянно спросил:

— Мамочка! Почему же она такая злая? Как ее звать?

Мама ничего не могла объяснить ему, не могли объяснить и наши ботяновские хлопцы и девчата.

— Может, ее надо было назвать прабабкой? — отозвался один.

— А может, барышней? — догадался второй.

Во всяком случае, им стало горько-горько. Они подошли к мальчику, поздоровались с ним, узнали, что его зовут Коля.

— А нас — Марылька, Зося, Ганна, Адам…

Мальчуган повеселел.

Зося взяла его за ручку и пошла впереди. Показывала ему цветы, читала на табличках названия тех, которых сама не знала.

Мать шла поодаль с Ниной Ивановной. Она, как оказалось, врач. Сама любит природу и сыну внушает это чувство.

Кто может предугадать? Может, второй Линней — наш, советский, может, второй Бёрбанк или Мичурин выйдет из него. Во всяком случае, можно не сомневаться, что он не будет суком сбивать цветы ни в ботаническом саду, ни в самом обычном лесу.

Коля, идя с Зосей, раза два оглянулся, а потом спросил ее:

— А та бабушка злая? Как жгучая крапива?

Зося удивилась:

— Откуда ты знаешь эту жгучку?

— Мама ее показывала и разрешила ручкой потрогать.

— Ну и как же?

— Стрекается! — засмеялся малыш. — Больше не буду ее трогать.

Милый Коля! Несмотря на то что ты делаешь только первые шаги в своей жизни, ты сказал истинную правду. Та бабушка действительно похожа на жгучку, какую тебе показывала мама. Оказалось, что попадается она и среди людей. А как ее узнаешь? Только одно известно — она хуже, чем уртика урэнс.

Настоящая жгучка обстрекала тебе руки или ноги, и прошло. У настоящей жгучки, кроме ее жальцев, есть много, много ценных качеств и веществ. А «жгучка», что прожгла тебя до самого маленького сердца, никаких хороших качеств ужо давно не имеет, может, и никогда их не имела.

Такая как обожжет тебя однажды — избави тебя судьба от этого, мой мальчик! — так ты будешь всю свою жизнь спрашивать:

«Мамочка! А почему она такая злая?»

А может, тогда обожжет, когда уже и мамочки на свете не будет.

Кому же ты тогда пожалуешься, у кого тогда спросишь, милый, сердечный, славный мальчик Коля?

Наука, наука и еще раз наука