Желтая акация

— Как? — воскликнула Марылька. Она хотела спросить: «Как вы узнали?»

— А вот так: я вашему директору писал, в отдел народного образования писал, чтобы к нам никаких преступников, разбойников не присылали.

Нина Ивановна до того растерялась, что заговорила по-белорусски:

— Які жах! Тут адбылося сумнае недаразумение. Ці варта было так рабіць?

Бедная Нина Ивановна! Кто же ее пожалеет, если не мы с вами, дорогие читатели. Она надеялась, что вчерашняя история похоронена, а тут — н'a тебе! Даже в отдел народного образования написали. Все ясно: прочитает Евстигней Поликарпович, а там что будет…

Продолжая свою мысль, она добавила:

— Ну пускай бы одному директору, а зачем еще в отдел народного образования написали?

Услышав хоть и понятную, но не совсем обычную речь, ученый в свою очередь сам удивился и спросил:

— Подождите, подождите! Откуда вы?

— Из Ботяновичей, — воспрянула немного Марылька.

— А где они… эти Ботяновичи?

— В Белоруссии, в Пригоже-Городокском районе.

Тут ученый начал так смеяться, что и гости не удержались, стали улыбаться.

Собственно говоря, в этом нет ничего удивительного: это была реакция организма на то напряженное, неожиданно странное положение, в каком они все оказались.

— Дорогие товарищи! Произошла досадная ошибка. Разрешите мне сначала поздороваться с вами, как следует познакомиться, а потом я буду просить у вас всех извинения за такую странную для вас встречу.

Он познакомился с Ниной Ивановной, с девочками и мальчиками, пригласил их в помещение дирекции. Вежливо пригласил сесть.

Оказался он человеком добрым, приветливым. Когда гости сели, извинился перед ними.

— Дело в том, что к нашей лесной даче прикреплена одна школа. Имелось в виду, что юные натуралисты этой школы будут приходить к нам; что осилят — помогут, а самое главное — будут учиться у нас более основательно познавать тайны природы, расширять свои знания. Но видим, приходят какие-то надутые, недовольные, будто обиженные девочки и мальчики. Если что и делают, то точно так, как в народной пословице: «Как мокрое горит». Ничем не интересуются. А спрашивают только об одном: «Можно ли идти домой? Не дадите ли вы нам справку, что мы у вас были?» Такое безразличие нас поразило. Что за причина? Начал я расспрашивать их: «Как вы думаете жить на свете? Хоть чем-нибудь вы интересуетесь? Зачем вы к нам ходите, если так относитесь к нашей работе, к науке?» И что же, вы думаете, выявилось? Оказывается, что в их школе преимущественное большинство способных, умных, интересных ребят и девушек, но их к нам не посылали. Сюда направляли «штрафников» отбывать у нас наказание. «Разбил в окне стекло, подрался с товарищем, облил кого-то водой — марш в лесную дачу!» Теперь остальные ребята и девушки из этой школы слушать не хотят про нас. Как в таких случаях говорят: какие-то бюрократы дискредитировали здоровую идею. «Зачем я пойду туда? За мной никакой провинности нет!» Нас это возмутило. Мы написали специальные письма их начальству и попросили, чтоб таких именно «натуралистов» к нам больше не посылали. Вдруг явились вы. Я и принял вас за тех самых «штрафников», хотя, честно говоря, они тоже и не разбойники и не преступники.

Теперь уже начали смеяться гости. Нина Ивановна сказала ему:

— На вашу откровенность мы ответим такой же откровенностью.

И она рассказала про вчерашнюю историю, а потом добавила:

— Вы можете представить себе, как мы смутились, когда по свежему следу вы нас на крыльце встретили такими колючими словами: «Разбойники! Преступники!»

Как же тут не посмеяться? Смех был всеобщим, веселым. Но все хорошо, что хорошо кончается.

Ученый тоже высказался по этому случаю:

— Видите, драться нехорошо, не стоит и не надо. Это всем понятно. Это писаный и неписаный закон нашего общества. Но за то, что сделала ваша славная девушка Марылька, я хочу пожать ей руку и поблагодарить ее… — И он пожал. — Признаюсь вам, бывают подобные происшествия и у нас. Я вам покажу в заповеднике шалаши, сделанные из ветвей наших молодых посадок такими же нарушителями. То, что у нас, в Советском Союзе, есть армия юных натуралистов, которая не губит и другим не разрешает губить и расточать нашу красоту и богатство — леса, это большая поддержка нам всем: ученым, любителям природы. Теперь пойдемте, мои юные друзья, я вам покажу все и расскажу обо всем, что только будет вас интересовать.

Они прошли с этим известным человеком через все участки, осмотрели деревья разных сортов — живые коллекции. На одно обратил он их внимание особо — на лиственницу.