Желтая гора

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех забывших радость свою
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече.
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.
И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

Эля запнулась о заключительные строки и ей не хотелось продолжать:

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у царских врат
Причастный к тайнам – плакал ребенок
О том, что никто не придет назад».

И хозяин квартиры не спешил возвращаться назад, и Эле пора было уходить. Конечно, он увидит ее на выпускном, но там будут все, и вряд ли они смогут пообщаться, а ей так хотелось слышать его голос, хотелось, чтобы он смотрел на нее! Смотрел без свидетелей, чтобы предложил ей кофе, неспешно закурил свою сигару, и они сидели бы и разговаривали. Долго. У нее тоже есть что рассказать Игорю. Ничего, что она нигде не была, зато чувствует и знает многое. И они будут сидеть рядышком, и Эля станет читать Блока и Заболоцкого; Цветаеву и Ахматову; Мандельштама и Пастернака; Бродского и Бунина. И он поймет, узнает ее, и откроет свое сердце и впустит ее.

Эля сдала все экзамены на «отлично», правда, споткнулась неожиданно на химии, но обычно строгий преподаватель технично помог, так что никто не заметил. Эля расстроилась, разнервничалась, у нее разболелась голова, вышла после экзамена бледная, едва дыша.

Пришла домой и улеглась рано в кровать. Она представила, что могла не получить высший балл и соответственно золотую медаль: «И как бы я смотрела в глаза? Нет, не матери, а Ему! Ведь я уже похвасталась, что точно буду медалисткой и, может быть, именно поэтому Он купил такой дорогой наряд».

Она проснулась на рассвете в радостном предвкушении встречи: «Сегодня увижу Его!» – была первая мысль.

Мать все утро изучала настроение дочери, пытаясь безуспешно заговорить, и только, уходя, получила на свой вопрос о планах на сегодня дерзкий ответ «наполеоновские!»

Решив, что сейчас лучше дочь не трогать, она уехала вспахивать бабушкину дачу. Эля, проводив ее взглядом из окна, и еще не веря, что отделалась от назойливого внимания, принялась делать маникюр.

Ровно в четыре после полудн, она вошла в квартиру Игоря. Моряк отсутствовал. Девушка накрасилась, сделала прическу, но он все не возвращался. Эля прождала его, сколько позволяло время, но, так и не дождавшись, надела платье и туфли, сложила в коробку свою одежду, положила в шкаф и осторожно вышла за дверь. Ее мир рушился: нарисовав себе, как ЭТО будет, она не позаботилась заранее, чтобы было именно так. И теперь не ехала со своим героем в такси, а шла пешком, то и дело спотыкаясь на каблуках, поддерживая подол длинного платья, с трудом сдерживая слезы. Прохожие удивленно останавливались и долго смотрели ей вслед, она не замечала. «Зачем этот наряд, если ОН не увидит меня?» – в отчаянии думала, совершенно позабыв, как еще несколько дней назад представляла изумленные лица одноклассников.

Массовик-затейник, потративший много времени и энергии на сценарий этого вечера, не догадывался, что все его сюрпризы перебьет один незапланированный – появление «незнакомки». Девушка вошла в зал Дома культуры, где начиналась торжественная часть вечера, не раньше и не позже – вовремя. Со сцены спускался первый оратор, и слово представлялось директору школы, который после общего приветствия и поздравления должен был вручать аттестаты.