Желтая гора

– Правильно, смотри на звезды. Вот здесь, в районе Млечного Пути – созвездие Кассиопеи. Сегодня весь вечер ты безуспешно пыталась вспомнить название. В созвездие входят около ста пятидесяти звезд. А теперь ответ: я не могу тебя охранять от тебя. Я могу только подсказывать. Иногда ты меня слышишь, вернее, всегда слышишь, но не всегда доверяешь и делаешь так, как ты хочешь, а не как услышала.

– Вот как? Например.

– Пожалуйста: ты часто говоришь: «Мне интуиция подсказывает». На самом деле это я тебе подсказываю. И хоть ты отлично меня слышишь, не всегда пользуешься моими советами!

– А я думала, что это моя заслуга, что я сама такая молодец! – поспешив, как обычно, выдала Марина.

– Не важно, твоя тоже. В том, что ты слышишь. Чем человек тоньше, тем лучше слышит. В этом смысле это твоя заслуга. Но услышав мою подсказку, ты очень часто ею пренебрегаешь. Тогда я подбрасываю тебе ассоциации, моделирую картины в пространстве. Если ты игнорируешь и их, я показываю тебе сны, во сны ты веришь больше.

– Ничего себе! И почему ты так со мной возишься? – удивилась она.

– Борюсь за твою душу. Ты вот чертыхнулась. Понимаешь, что это он тебя попутал, его ты послушала в тот момент, а не меня. Но больше не советую ни слушать, ни поминать его. И вот еще что. Ты сейчас сказала «Я такая молодец». А молодец – это мужчина. Если на первом слоге сделать ударение, то получится вообще правильное слово. Но к тебе отношение не имеет. Ты женщина. Но почему-то все время тянешь воз за мужчину. Всегда. И это не первый твой жизненный опыт. В этом твоя главная ошибка: как думаешь о себе, так и живешь. Ты не молодец, а умница-красавица. Вот и живи, как полагается умнице-красавице. А почему опять те же грабли? Мне надоело на это смотреть! И больно за тебя.

– Больно? Тебе? – удивилась Марина, и ей стало приятно, что кому-то больно за нее, не только ей. «Все-таки я эгоистка», – подумала она.

– Ага, – спокойно подтвердил Ангел. – Еще какая. А теперь разреши мне реабилитироваться, ты ведь меня обвинила. Итак, давай вспомним, как ты вступила в эту ситуацию, другого выражения не подберу. Согласна?

– Ну да, в хорошее не вступишь, – согласилась она.

– Первый день вашей встречи: ты сидишь и пьешь зеленый чай, накануне ты отравилась пахлавой. Прости, но это тоже моя работа.

– А я-то не могла понять, ну как же меня угораздило купить на пляже пахлаву и с таким удовольствием слопать! О, как я страдала!

– Да, ну я же попросил прощение. Я все лето ограждал Светлые Души от этого охотника и не желал, чтобы и ты с ним столкнулась, доверчивая моя. Но, увы…

Итак, вокруг все веселые, в состоянии измененного сознания, пляшут, грохочет нечто, что вы называете музыкой. Перед тобой неожиданно возникает он и приглашает на танец. Ты даже вздрогнула. Он тебе сразу не понравился! Ты меня как будто слышишь и отказываешь ему. Но он, как клещ, просто не отвалится, уже впился, пока лишь на тонком плане. Стоит с протянутой рукой. А теперь внимание, что ты вспомнила в тот момент?

– Фильм «Женитьба Бальзаминова». Капец! – У Марины снова вырвалось это словечко. «Я и не догадывалась, что оно так прочно прижилось в моем лексиконе», – подумала она.

– Да уж, прижилось, – эхом повторил Ангел. И кстати, этим фильмом я не раз тебе пытался подсказать, когда ты смотрела на него. Когда вы гуляли по набережной, он пробегал и, подняв обе ноги в воздухе, стучал одной о другую, как делал это Бальзаминов, верно?

– Верно. А ты всегда мои мысли слышишь? – на всякий случай спросила она, как будто могла их контролировать.

– Нет, только когда рядом.

– А ты часто рядом?

– Нет, но когда я далеко, а тебе очень плохо и ты меня зовешь, я сразу рядом.

– Я? Тебя? – искренне удивилась Марина и попыталась припомнить, когда его звала. – Да, бывало, конечно, признаю. Но точно не сегодня.

– И сегодня, – безапелляционно заявил Ангел. – Продолжим сеанс воспоминаний? Ты ведь меня упрекнула, что я тебя не охранял от тебя. Сейчас ты увидишь, что не права. Когда ты решила связать свою жизнь, как тут у вас называют «брачными узами», очень правильное название, – с этим маленьким человечком, вспомни, как вы пошли вечером в парк, и к вам привязалась собачонка.

– Отлично помню. Перед этим я пекла рогалики и захватила с собой пакет. Я покормила собачку. Она долго за нами ходила по пятам. Потом мы сели, она тоже запрыгнула на скамейку, села рядом со мной, ела с моей руки, прижавшись ко мне своим горячим боком.

– Это был он. Кобель, – поправил Ангел.

– Пусть он, – согласилась Марина. – И он яростно облаивал всех прохожих, изображая, что охраняет нас, это было очень забавно, и мы веселились – ну какой из него охранник? А потом появилась группа девушек, они были под хмельком, громко говорили, звонко смеялись. Когда проходили мимо, он смотрел на них завороженно, не лаял, потом вдруг соскочил со скамейки и припустил за ними. И я подумала… Верно, я же тогда подумала: «Вот и Марк точно такой же».