Желтая линия

– Ты же до сих пор находил лазейки? – возразил я.

– Тебе уже присвоили холо? – неожиданно спросил он.

– Не знаю, ничего не слышал.

– Присвоят. Помяни мое слово, скоро пойдешь в гору. Все изменится, корпус получит новую технику, новых людей, новые задачи... Со дня на день на космодроме сядет целый караван с оборудованием, жратвой и специалистами. Здесь затеваются большие перемены.

– Значит, распробовали наконец белый уголь?

– Да, распробовали. А ты откуда знаешь про уголь?

– Рассказал один хороший человек. Жаль, не успел тебя познакомить.

Щербатин прикрыл глаза и сморщился. У него дрожали губы. Он понимал, что знакомства, разговоры, встречи, дела – все это ушло в прошлое. Он хоронил себя.

– Что угодно отдам, только бы подняться, – процедил он с неожиданной злостью. – Душу заложу. Если б они мне помогли, я бы потом отработал. Я б отвоевал. Я тут до самой старости готов ползать, лишь бы сам, а не на каталке.

– Может, что-то еще получится? – пролепетал я, лишь бы не молчать.

– Что получится? У меня сейчас даже удавиться не получится – на табуретку влезть не смогу. Знал бы ты, как мне тошно.

– Я понимаю... – обронил я очередную бесполезную фразу.

– Может, ты что-нибудь узнаешь? – спросил вдруг Щербатин. Злость в голосе иссякла, он стал жалобным и беспомощным.

– Что? – удивился я.

– Не знаю. Ты спроси у кого-нибудь. Может, как-то можно меня вытащить, а? Скажи им, я на все готов. Я смертником стать могу – мне же терять нечего, ты сам видишь.

Куда-то подевались и цинизм, и обреченность. Щербатин умолял меня. Он хватался за меня, как за последнюю соломинку. Таким я его не видел никогда, он сдавался, он изменял своей натуре.

– Я попробую, – растерянно пробормотал я. – Правда, я не знаю, у кого спрашивать, но...

– Мне все равно. Просто попытайся, ладно?

– Конечно. – Я поднялся. – Я все сделаю, что могу. Правда, я могу не так уж много, но...

– Я понимаю. Просто попробуй. Приходи, я буду ждать.

Я выскочил на улицу, готовый горы свернуть, лишь бы помочь Щербатину. Никогда еще он не умолял меня ни о чем, никогда не был таким со мной. Я был просто шокирован увиденными переменами.

Вернувшись в казарму, я едва успел на построение. «Крысолов» снова был неполным, и нас распределяли на завтрашний день – кому вставать на вышку периметра, кому гонять рыжебородых, кому сопровождать грузовики и вездеходы.

– Ну, что? – шепотом спросил меня Нуй.

– Плохо дело, – ответил я. – Потом расскажу.

Выслушав мой рассказ, Нуй задумался. Я очень на него рассчитывал – все-таки опытный человек, многое здесь знает, со многими знаком. Наверняка он мог посоветовать, что предпринять для Щербатина.

– Было бы у твоего друга холо... – с грустью вздохнул он, осторожно тронув повязку на голове.

– Было бы холо – он обошелся бы без нас, – ответил я.

– Без холо его не станут учить, – продолжал Нуй.

– Учить чему? Ходить без ног и стрелять без рук?

– Он смог бы и ходить, и стрелять. Ты же знаешь, штурмовики и специалисты с четвертым холо прибывают сюда с одним условием.

– Я ничего не знаю. Какое условие?

– Они получают новое тело, если старое покалечится.

– Как это? – изумился я. – А ну, рассказывай!

– Примерно каждый период сюда приходит транспорт с «пустышками». Это такие же люди, только без мозгов, без памяти, без всего. Если тебе, например, оторвет руки или ноги, твои мозги как-то вставляют в «пустышку» – и ты опять здоровый.

– Ничего себе, – присвистнул я. – Но почему я раньше этого не знал?

– А зачем нам это знать? За новое тело вычитают очень много уцим. У нас столько нету, такое могут себе позволить только штурмовики или офицеры. С нулевым холо вообще надеяться не на что.

– Совсем не на что? А можно ли сначала получить тело, а потом его отработать? Сам посуди, какая разница?

Нуй только пожимал плечами. Он так и не смог ничего толком посоветовать. Почему-то особенно ему не понравилось, что я хочу поделиться со Щербатиным своими уцим. Он сказал, что каждый сам должен зарабатывать свои уцим.

Я решил искать Отон-Лида. К счастью, наш командир не успел далеко уйти, я догнал его у ворот сектора.

– У меня есть один друг, которому очень нужна помощь... – поспешно начал я, но замолк под недоумевающим взглядом статс-мастера.

– Здесь все твои друзья, – назидательно произнес он.

– Да, конечно, но тут особый случай. Мой друг попал в беду, он ранен и сейчас лежит парализованный. Он хотел бы продолжить службу, но его могут отправить...

– Что ты хочешь? – нетерпеливо перебил меня Отон-Лид.

– Я слышал, что раненый может получить новое тело... – Я невольно заговорил тише.

– Что? – Статс-мастер возмущенно захлопал глазами. – А какое холо у твоего друга?

– Никакое. Ноль. Но он альт-мастер и помощник...

– Нулевое холо?! И ты думаешь, что не гражданин может получить от Цивилизации такое благо?

– Да нет, – забормотал я, – я думал, он как-нибудь потом отработает, а сейчас он ведь ничего не...

– Есть установленный порядок, единый для всех, – официальным тоном заявил Отон-Лид. – Никто не станет изменять его для одного человека. Не беспокойся, о твоем друге позаботятся должным образом.