Жёлтая магнолия (СИ)

Воротнички, скатерти, манжеты, свадебные платья — игольное кружево шло нарасхват. Сгорбленная маэсса Ромола бродила между рядами с деревянной линейкой в руках и била по затылку тех, кто ленился. Одну из девочек она, помнится, так избила по рукам линейкой, что та разлетелась в щепки. А всего-то за то, что девочка была неосторожна, порезала палец и испачкала кружево кровью, а это был срочный заказ для какой-то знатной патрицианки.

Но маленькая Дамиана не собиралась горбатиться на старую ведьму. Она стащила у одного из цверров плитку нюхательного табака и спрятала в сундуке с нитками. И как только её отправляли в подвал, она щедро засовывала в нос табачной пыли и начинала чихать прямо на шёлковые нити. Чихала самозабвенно и громко, как только могла, и тёрла нос кулаком, так что он становился красным. В итоге из кружевниц её выгнали, сказав, что она никчёмное бродячее отродье.

А те, кто остались в подвале и не умерли от чахотки или воспаления суставов, получили в награду горбатые спины и мозоли, которые, наверное, не вывести уже ничем.

— Вы не перестаёте меня удивлять, маэсса О'Мелья, — усмехнулся маэстро, выслушав её историю про чихание и табак. — Каждый раз открываетесь с неожиданной стороны.

— Ну, мне нужно было как-то выжить, — пожала она плечами и хотела положить огрызок на край стола, но перехватив взгляд маэстро, аккуратно опустила его в блюдце, стоящее радом с фруктовой вазой.

— К сожалению, поездка на остров Повильи сегодня отменяется, — маэстро поднялся из кресла. — Мне нужно встретиться с доктором Феличе, узнать точную причину смерти и проверить все улики. На остров мы поплывём завтра. Но сегодня, маэсса О'Мелья, не забудьте, мы идём в театр. Там соберётся весь цвет альбицийского общества. Будет дож и его жена. И женщина из ваших видений, если она патрицианка, тоже обязательно там появится. Вам необходимо будет её узнать.

— Но как? Мы же не будем подходить к каждой патрицианке, чтобы я могла на неё взглянуть?

— Это предоставьте мне, — улыбнулся маэстро. — Поверьте, каждая патрицианка и сама захочет подойти к нам… А пока меня не будет — займитесь приятными делами. Вас ждёт портниха с платьями — постарайтесь выбрать что-то потрясающее. Это важно.

— Э-э-э… хорошо, — пробормотала Миа смущённо. — Но вы обещали мне Пабло…

— …чтобы вы могли привезти из склепа свои украшения? Поверьте, Дамиана, сегодня они вам не понадобятся, — маэстро снова улыбнулся и указал рукой на дверь, — прошу вас.

— Всё, как и в прошлый раз, синьор делла Скала, — доктор Феличе достал большой журнал и принялся делать записи. — Имя всё ещё неизвестно?

— Пока нет, — ответил Райно. — Есть что-то особенное? Отличающееся от других?

— Нет. Всё, в точности как и в те разы, синьор. Усыпили «Тихой ночью», полностью обескровлена, синяков, порезов, ссадин нет, следов борьбы тоже нет. Особых примет нет. Разве что старый ожог в форме полумесяца на лодыжке.

— А что бы вы сказали о роде её деятельности? Коричневые следы на пальцах? Мозоли? Ваше мнение?

— М-м-м… сейчас, — доктор Феличе задумался, приложив к носу кончик деревянного пера, а потом полистал журнал в обратном направлении. Сделал закладку из куска бечёвки, полистал ещё. — Мозоли? Да. Пожалуй, теперь можно сказать, что есть одна особенность, — он зажал листы пальцами. — У других девушек это было выражено не так явно. Только у последних двух. Эти мозоли были у всех, кроме первой. У последних двух очень явные.

— Вот как? Можно сказать, что это их всех объединяет? — спросил Райно.

— С большой долей вероятности, синьор делла Скала, я бы сказал, что да.

— Хорошо. Я сегодня пришлю Жильо с одной женщиной из пансиона Святой Лючии, чтобы она опознала эту девушку. Уверен — она её опознает.

Покинув скорбный дом доктора Феличе, маэстро вышел на залитую водой набережную и посмотрел на канал. Ветер гнал рваные тучи, но между ними уже проглядывало голубое небо. Даст бог — к вечеру чирокко уйдёт на север, унеся всю непогоду с собой, и вода в каналах не поднимется ещё выше.

Он спустился в лодку по деревянному настилу, что выставляют на причалах во время Большой воды, и велел Пабло поторопиться. Сегодня заседание Совета Семи и до его начала ему нужно застать брата и обсудить с ним те выводы, к которым он пришёл. А потом его ждёт длинное путешествие на другую сторону лагуны к устью Понталетты. И оно займёт весь остаток дня.

Пьяцца Романа была залита водой. От причала к Дворцу Дожей тоже были проложены деревянные настилы, чтобы патриции могли пройти не замочив ног, но если не считать голубей, облюбовавших карниз кампаниллы, на площади в этот час никого не было.

Лоренцо, как и ожидалось, работал в своём кабинете, и склонившись над столом, читал какое-то письмо. К заседаниям подеста Альбиции всегда подходил очень тщательно, готовился заранее, хотя что греха таить, в красноречии и умении спорить ему и так не было равных в Совете Семи.

Райно увидел, что стол брата завален бумагами, поверх которых лежали запонки и тёмно-синий шёлковый галстук.

— Впереди напряжённый день? — спросил Райно, указывая на беспорядок.