Жёлтая магнолия

-Мальчик мой, кариссимо, почему ты такой упрямый? – высокая женщина в платье патрицианки, голубом с золотом, стоит к ней спиной. – Ты не веришь, пусть…  Но ведь мне ты мешать не станешь?

Её голос глубокий и мягкий, и звучит как-то успокаивающе.

Напротив женщины стоит маэстро. Он смотрит неодобрительно и качает головой, указывая рукой куда-то в сторону.

-Это уже не смешно, мама, - произносит он и скрещивает на груди руки. – Одно дело просто слушать цверрские предсказания, а другое -  делать то, что посоветовала какая-то шарлатанка!

Миа видит большое зеркало в деревянной раме, то самое, которое и сейчас стоит  в этой комнате, и юноша в одежде стекольщика плавными движениями полирует его поверхность мягкой фланелью…

В дверь опять требовательно постучали, и тонкая паутина видения тут же разорвалась, вновь превращаясь в простенок с тёмным пятном невыгоревшей краски.

-Монна Росси? – вошла монна Джованна, а за ней в проёме замаячила долговязая фигура Пабло.  – Синьор требует, чтобы вы немедля отправились к нему. Пабло вас доставит.

-К нему? – спросила Миа сорвавшимся голосом. – Куда это «к нему»?

Это видение и стук в дверь напугали её своей внезапностью.

-Мне это неизвестно, - ответила экономка коротко. -  Пабло знает, куда вас отвезти. Поторопитесь, синьор не любит долго ждать.

Монна Джованна  развернулась и ушла, гордо неся на голове косы, уложенные короной, а Миа направилась следом. Ну а что ещё ей оставалось? За время своего знакомства со Скалигерами она усвоила одну простую истину – отказы в этой семье не принимаются.

Пабло был не разговорчив. Работал усердно своим веслом, выкрикивая то и дело «Эй-о-е!»  на  особо крутых поворотах. Гондола быстро скользила по каналам, а Миа сидела и строила догадки - куда же они плывут?  А ещё думала о том, зачем Светлейшая раз за разом показывает ей кусочки прошлого из жизни маэстро. Это не может быть случайностью, в этом всём есть какой-то смысл.

«Цверрские предсказания?» 

Эти слова всё ещё стояли в ушах. Интересно, о чём говорили маэстро и его мать?

По рива дель Боккаро они удалились прочь от сестьеры Карриджи, и когда богатые кварталы закончились и вдоль берегов пошли одни лачуги, Миа начала беспокоиться.

-Эй, Пабло? Куда мы плывём? – окликнула она гондольера.

–Куда приказал синьор, - Пабло даже не обернулся.

-И куда он приказал?

-Мне говорить с тобой не велено.

-Ах вон оно что! Ну так я выпрыгну сейчас из лодки и тебе достанется от хозяина! – Миа вскочила и упёрла руки в бёдра.

Пабло обернулся, опустил весло, и лодка сразу замедлилась. Он окинул неприязненным взглядом свою пассажирку и, видимо вспомнив, как она столкнула его в канал и убежала, нехотя ответил:

-В монастырь Святой Лючии.

-В монастырь?! И зачем это?

-Синьор велел вас туда доставить, - буркнул Пабло, отвернулся и стал грести ещё усерднее.  – Остального я не знаю.

Миа села и стала перебирать в уме, что она знает о монастыре Святой Лючии. Он находится на маленьком островке, и когда-то там построили первую крепость поселенцы из горной Альбиции, те, что перебрались в лагуну, спасаясь от копий и стрел грозных прианцев. Постепенно монастырь рос и занял весь остров, и теперь там, кроме собственно монастыря, располагался ещё  приют для сирот и больница для бедных.

Больница? Может, поэтому? Может, маэстро нашёл доктора?

Лодка повернула, и перед глазами Дамианы возникли серые стены монастыря, подёрнутые понизу чёрной лентой водорослей и зелёными пятнами мха. На набережной за причальными бриколами маячила пёстрая фигура Жильо, стоящего прямо у воды, и едва лодка приблизилась, как он буквально выхватил из рук Пабло швартовочный канат и ловко привязал его кольцу.

-Монна Росси, - он чуть приподнял шляпу-котелок в приветствии и, подав Дамиане руку, резко потянул  на себя, едва не выдергивая её из лодки. – Пабло, ты мог бы плыть и ещё медленнее! Капо уже весь извёлся! Поторопимся, монна, а не то достанется всем!

Миа успела обратить внимание, как от причала отплыла лодка констебля, но в ней не было никого, кроме трёх жандармов в красных мундирах. Значит, доктора или уже увезли, или не поймали, и поэтому она здесь. Если дело вообще в докторе.