Желтая птица

Смеркается, иллюзии плывут
По той реке, что люди кличут жизнью,
Амур хохочет, пролетая высью,
Мы на земле построили редут,
Влюбленные нас просто не поймут,
Что мы тут греемся, бродяжьим духом полны,
На небе облака рисуют волны,
А мы на стреме между тех и тех,
Мы врем себе, что это и не грех
Химерами потешиться упрямо,
Когда б спасти могла нас наша мама,
Мы отказались бы от цирка и от бреда
И позабыли, кто нас первым предал.

Флейта

Твоя колдовская флейта
Истерила, рыдала, пела,
Обожженные губы небом
Изласкала она, изболела,
Уводила в Сахару, на Север,
До Гвинеи, Пуэрто-Рико,
Акмеистски она страдала
О любви своей многоликой.
Подбивала плащи страданьем
И подметки тоскою-сукой
И надеждою-ожиданьем,
Надевала чулки с разлукой.
Я не знаю законов кармы,
Бедуинского кодекса чести
Все слова, поверь мне, бездарны
Пред законами кровной мести.
Отомстишь. Отпоешь на флейте
Всю мою несуразную душу.
Похоронку в пустом конверте
На тебя я свою обрушу.

Песочный бред

Песочный бред струится между пальцев,
Перекроить пустыню бытия
Он не стремится для своих скитальцев —
У них все та же, та же колея.
Скрипит телега, бесится шалман,
Танцует блядь под крики: «О, шарман!» —
И мы тут рядом пьем испитый чай,
Коленками встречаясь невзначай.

Минареты

У нас с тобой прелюдии без встреч,
Размолвки сразу стали расставаньем
Мы, как верблюды в строе караваньем,
Идем. Перед глазами хвост,
Простите, задница переднего верблюда,
И главное обеденное блюдо —
Колючки. Может, нынче пост?
Глаза засыпало песком и ветром,
Виски припорошило пеплом,
А мы идем… Завидуя кому?
Да первому верблюду одному,
Что видит впереди уж минареты,
В небесный мир их головы воздеты, —
Чем хуже мы? А тем, что ходим строем
И очень уж банально планы строим.

Скрижальные ошибки

Ты отдаешься в каждый позвонок,
Своими пальцами лаская, словно скрипку,
И шепчешь, что нам вместе суждено
Прописывать скрижальные ошибки,
Раз наши судьбы здесь пересеклись,
Пересекались в прошлом постоянно
И я была, наверно, донна Анна
А может, дон-жуановский каприз
И менее значительный… Не злись…
Не злись, шучу, все это не всерьез,
А так, игра ума без правил.
Мы в тайном манускрипте ищем звезд,
Но в них находим только гравий:
Летит везде: из-под колес и ног,
Исподтишка, подпущенный врагами,
Чтоб мы страдали страхами и снами,
Шарахаясь проселочных дорог.
Какая карма — тел пересеченье —
Свела однажды в терпкое «люблю»?
Даст Бог, мы сохраним то жженье
К лимонному ночному январю.

Латинский квартал