«Желтая смерть»

Драгунские и казачьи винтовки оказались неудобными для всадников, лучше было бы перевооружить конницу на карабины. К тому же выпуск сразу трех образцов трехлинейных винтовок был абсолютно не нужен, великий князь в сердцах назвал это решение Военного министерства «немыслимой дурью», и на совещание СГО буквально «продавил» решение прекратить выделку пехотного и казачьего вариантов. Первый был длиннее «драгунки», и с примкнутым штыком отличался размерами в худшую сторону. А у «казачьей» винтовки вообще не имелось штыка, и при спешивании нужно было постараться не доводить бой до рукопашной схватки.

Так что сейчас Ижевский оружейный завод выпускал «единый» тип винтовки, а вот в Туле сосредоточились на выпуске карабина образца 1908 года под новый патрон. И вот этому творению Федоров откровенно радовался, как отец первенцу. Ствол на двадцать два сантиметра короче, чем у винтовки — 510 мм против 730 мм, штык укорочен в полтора раза, причем он сделан на шарнире, несъемным, и лишь при необходимости мог откидываться в боевое положение. Но даже с ним новый карабин был чуть легче винтовки без штыка, штык к которой пехотинцы носили на поясе, а кавалеристы на ножнах шашки, с соответствующим риском его потери — обычное на войне дело, что показали сражения в Маньчжурии.

Нарезка прицела составила всего версту вместо двух, но это не было признано недостатком — все равно попасть на таком расстоянии в цель было невозможно по определению. По дальности прямого выстрела в четыре сотни метров винтовка превосходила карабин всего на каких-то полсотни шагов. Единственное, что действительно было значимым, так более яркая вспышка выстрела — порох просто не успевал полностью сгореть в коротком стволе. Но то заметно будет только ночью или в сумерках, и большой роли не играет — в темноте обычно сражения не ведут, а если бои и случаются, то любое оружие себя демаскирует.

Новинку оценили по достоинству, а его самого произвели в чин полковника. Карабины сразу потребовались в огромном количестве, Тульский оружейный завод уже не справлялся с заказами, хотя работы велись в напряженном режиме, близком к военному времени.

Ведь кроме регулярной кавалерии и казаков, они оказались крайне востребованными в артиллерии — длинные винтовки только мешали действовать номерам орудийных расчетов. Карабины по тем же причинам стали необходимы саперам и обозникам — первым они не мешали в обычных работах, а вторым не нужны винтовки, если их участие в бою изначально не подразумевается, за исключением неизбежных на войне «случайностей», вроде налета прорвавшейся вражеской конницы. Но больше всего заказов на ИТОЗ пошло от инфантерии — ведь в каждом гвардейском, гренадерском, пехотном либо стрелковом полках вместо прежних «охотничьих» команд формировались ставшие уже штатными разведывательные роты, именуемые егерскими. Вот они и стали «поглощать» карабины просто в неимоверных количествах, требуя подавать их еще и еще — ведь на каждый «развернутый» полк их требовалось по полутысяче, и то при сокращенных нормах…

Карабин образца 1944 года, «опоздавший» на тридцать лет, и пришедший в армию в последний момент, хотя был отчаянно нужен еще в Первую мировую войну. А ведь предложений о его усовершенствовании и тогда было много, только «руки не дошли» в военном министерстве.

Глава 5

— И ведь это не задумка прожекта, а реально сделанное, великолепное по своим качествам оружие, испытанное в войсках и подготовленное к производству, — генерал-майор Федоров осекся, и тяжело вздохнул…

К 1910 году Владимир Федорович стал начальником опытной оружейной мастерской с учебной ротой и полигоном при ней, с подчинением Сестрорецкого оружейного завода — третьего в России, после Ижевска и Тулы. И тут он достиг нового успеха — на вооружение императорской армии приняли «облегченный» вариант станкового пулемета «Максима» под новый патрон, и «единую» винтовку образца 1891 дробь 1910 года.

В работах помогали заведующий опытными работами Василий Алексеевич Дегтярев, мастер от бога, как говорится, редкостный умелец, и переведенный из 12-го Донского казачьего полка сотник Федор Васильевич Токарев, прирожденный оружейник, даровитый и трудолюбивый. Да еще сам начальник полигона Офицерской стрелковой школы, генерал-майор Николай Михайлович Филатов, влюбленный в оружейное дело оказывал всю необходимую помощь, нисколько не чинясь разницей в чине.

Но главное, заключалось в самом живом участии великого князя Николая Николаевича, у которого непонятно откуда брались нужные решения. Да ту же широкую горловину на пулеметном кожухе взять — именно он ее предложил сделать широкой, чтобы зимой при отсутствии воды для охлаждения ствола наполнять снегом. Колесный станок со щитком изготовил полковник Соколов, вес пулемета составил всего четыре пуда, втрое легче прежнего. От холщовой патронной ленты отказались, она разнашивалась быстро, при дожде намокала и разбухала — сплошные проблемы при одном достоинстве, весьма сомнительном — проста в изготовлении, а потому дешева.