Желтая жена

– Мы ехали через Джеймстаун, – начал он, – вдруг на дороге откуда ни возьмись появились дикие мустанги. Наши лошади испугались и понесли. Мы вылетели в кювет. Заднее колесо оторвалось, мастера Джейкоба и Рут выбросило наружу. Все произошло так быстро. Мне чудом удалось удержаться на козлах.

Я склонилась над мамой, ее лицо было искажено от боли.

– Скажи, что нужно делать?

– Коричневый пузырек, – прошептала она.

В коричневом пузырьке хранилось самое сильное мамино снадобье. Я засомневалась, стоит ли давать ей это питье, но тут в нос мне ударил резкий запах гниющей плоти. Приподняв мамину юбку, я увидела на правой ноге мамы зияющую рану, которая тянулась от бедра до колена. Я зажала рот ладонью, борясь с приступом тошноты.

– Давно она в таком состоянии?

– Два дня, – сказал Парротт. – Я гнал изо всех сил, как только удалось починить колесо.

– Похоже на гангрену, – выдохнула мама. – Достань камфару с верхней полки.

Я бросилась выполнять указание.

– Полей хорошенько, – велела она.

Когда рана была очищена, в памяти само собой всплыло название лечебной травы, которая способна предотвратить распространение инфекции.

– Сейчас вернусь! – крикнула я и опрометью бросилась вниз по лестнице.

В саду у миссис Дельфины, возле каменного забора, рос тысячелистник. Мама не раз говорила, что это растение творит чудеса в борьбе с заражением. Я нарвала столько, сколько сумела унести; часть рассовала по карманам, остальное прижала к груди. Но едва я выбралась из сада, как раздался голос Лавви – экономка выкрикивала мое имя, высунувшись из окна на втором этаже. Я подняла глаза.

– Фиби! Сюда, скорее!

Бросив на землю охапку тысячелистника, которую держала в руках, я помчалась в большой дом. Миссис Дельфина лежала в кровати, корчась от боли. Лавви стояла над хозяйкой, прижимая к ее лбу влажное полотенце.

– Ребенок идет раньше срока, – сказала экономка. – Ей понадобится твоя помощь.

– Как насчет доктора? – спросила я.

– Миссус сказала, что не хочет звать доктора. Роды должна принимать ты. – Лавви смерила меня многозначительным взглядом и слегка шевельнула бровями, давая понять, что в курсе хозяйских проблем.

Я присутствовала вместе с мамой на многих родах, но ни разу не выступала в роли повитухи. Сделав несколько глубоких вдохов, я попыталась унять растущую в душе панику. Если я останусь с хозяйкой, кто позаботится о маме? Она лежит там без присмотра с открытой раной. В этот момент миссис Дельфина издала протяжный стон, и мне не оставалось ничего другого, кроме как хорошенько вымыть руки и провести осмотр. Я велела хозяйке раздвинуть ноги и засунула пальцы внутрь, но не смогла нащупать головку ребенка.

– Вытащи его! – снова застонала миссис Дельфина.

– Постараюсь, – заверила я.

Лавви вытерла влажным полотенцем вспотевший лоб роженицы и заставила ее сделать несколько глотков вина, чтобы облегчить боль. Никогда прежде я не видела хозяйку такой беспомощной. В иной ситуации я искренне пожалела бы эту страдающую женщину, но теперь все мои мысли были заняты мамой: сейчас она находится в не менее отчаянном положении и тоже страдает от боли. В дверях появилась тетушка Хоуп с дымящейся миской.

– Вот, принесла немного супа.

Хозяйке удалось проглотить всего пару ложек, прежде чем ее вывернуло наизнанку.

– Вы должны непременно поесть, для поддержания сил, – настаивала кухарка и сделала еще одну попытку накормить миссис Дельфину. – Почему бы вам не выписать пропуск для Эссекса: он съездит к врачу, у которого остался мастер Джейкоб, и разузнает, как там дела.

Миссис Дельфина стиснула зубы, чувствуя приближение очередной схватки.

– Подай перо и бумагу. Там, на столе, – выдавила она.

Крупные капли пота выступили у нее на лбу, но хозяйка собралась с силами, нацарапала записку и протянула тетушке Хоуп.

– Фиби, идем. Принесешь горячую воду и чистые полотенца. – Кухарка жестом приказала следовать за ней.

Мы спустились в нижний холл.

– Ты заходила к маме? Как она? – спросила я тетушку Хоуп.

– Уснула.

Я достала из кармана собранный в саду тысячелистник.

– Приложи к ране, это должно помочь. И пригляди за ней, ладно?

– Сделаю все, что в моих силах, – кивнула тетушка Хоуп. Она смотрела на меня грустным взглядом, в ее глазах можно было прочесть все то, что пожилая женщина не решалась произнести вслух. Шагая следом за тетушкой Хоуп на кухню, я судорожно соображала, какие еще травы можно собрать, какие настойки использовать, чтобы помочь маме. Голова кружилась от напряжения. Но все мои мысли мгновенно улетучились, когда, переступив порог кухни, я увидела поджидавшего нас Эссекса. На плече у него висел дорожный мешок. Он подошел и заглянул мне в глаза. Хотя мы не раз обсуждали совместный побег, происходящее сейчас казалось сном. Я открыла было рот, но не смогла произнести ни слова.

Тетушка Хоуп плотно затворила дверь.

– Сейчас самое время, – понизив голос, сказала она. – Посреди суматохи вы сумеете улизнуть.

– Давай, красавица, – шепнул Эссекс, – нам пора.

Сердце замерло.

– Я не могу, Эссекс… не могу уйти сейчас. Маме очень плохо. А миссис Дельфина хочет, чтобы я приняла у нее роды.