Желтый бес (СИ)

  Знаками показал Вале, что приближаться к подозрительному мху не стоит. Девушка с готовностью кивнула. Было видно, что ей сильно не по себе, но изо всех сил старается показать, что прежде всего исследователь и вообще … что может быть страшного в подполе? Даже очень большом. Звуки шагов глохнут в тишине. Подошвы сначала продавливают толстый слой пыли, затем только упираются в твердь. Кажется, будто идёшь по выпавшему снегу. Пыль взрывается маленьким облачком, которое надолго застывает в неподвижном воздухе. Облачка сливаются в одно длиннющее, словно над землёй тянется дымный след. Двое идут в темноту, разгоняя мрак слабенькими фонарями. Световые параболы скользят по стенам, потолку, а затем спрыгивают на пол и бегут впереди, словно собаки. Справа и слева плывут выщербленные от времени колонны, заросшие мхом и пылью стены исчезают за спиной во мраке.

  - Ну, как тебе тут? – прошептал Антон.

  - Так же, как тебе! – сердито шикнула Валя. – Приятного мало.

  Антон глубоко вдохнул, намереваясь сострить чё нить вроде – вдруг откуда ни возьмись, появился … и завыть дурным голосом. Уже разинул рот, намереваясь «выдать», как вдруг с досадой и стыдом почувствовал, что хочет … чихнуть! Проклятая пыль запершила в горле, в носу невыносимо защекотало. Чувствуя, что вот-вот «бахнет», быстро произносит:

  - Извини, Валечка, но держаться мочи нет!

  - Что-о? – удивилась девушка странной фразе и даже отступила на шаг. – Ты о чем?

  В этот момент Антон чихнул! Мощно так, с прибабахом:

  - А-апп … чху-у!

  Валентине показалось, что она слышит рёв разъярённого дракона. Шум от «чиха» был таков, что уши заложило. Эхо рвануло в неведомую даль и тут же возвратилось, усиленное до предела многократными отражениями. Опять шарахнулось прочь, в темноту, вернулось … И так раз десять! Оглушённая, растерянная, девушка только смогла произнести слабым голосом:

  - Мама дорогая! Я состарилась на двадцать лет и поседела.

  Антон в это время сидит на корточках и зажимает лицо платком, изо всех сил пытаясь удержаться от следующего «чиха». Тело сотрясают крупные толчки, слышится хрюканье и приглушённое «ух, е»! Беднягу аж подбрасывает.

  Пыльное облако очень медленно оседает. Невыносимое свербение в носу наконец прекращается. Антон отрывает от лица платок. Из глаз текут слезы, нос распух, на лбу дрожат крупные, словно лесные клопы, капли пота.

  - Ты как? – участливо спрашивает Валентина, с трудом сдерживая смех.

  - Все путём … - трудно говорит Антон. – Ты не представляешь себе … чуть не лопнул, ох!

  - Завяжи лицо, - посоветовала девушка. Сама она ещё на входе в подземелье обмотала лицо платком.

  Через несколько шагов свет фонарей упирается в стену. В этом месте коридор сворачивает, видна стена с прямоугольным проходом. По краям свесили клыки сгнившие остатки деревянных ворот. Перекладина наверху угрожающе наклонилась к земле. Толстый брус из цельного дерева каким-то чудом не рассыпался в прах и теперь нависает над входом, будто готовится прихлопнуть нежелательного гостя.

  - Погоди-ка! – удержал Антон за плечо Валю.

  Подходит ближе, чтобы внимательнее осмотреть ворота. Что-то показалось подозрительным, но что, сказать не успел. Едва он приблизился, как верхний брус срывается с креплений. Пещера буквально сотрясается от мощного удара, гул разносится по всему подземелью. Звук удивительным образом искажается, отражение усиливает его, гул превращается в надсадный рёв. Каменная кладка ворот начинает осыпаться, грубо обтёсанные валуны шатаются, из щелей тонкими струйками сыпется песок, вход затягивает пыльная пелена. Антон быстро отбегает, взгляд устремлён вверх – если начнётся обрушение потолочных плит, им конец. Гул стихает, пыль медленно оседает, в подземелье снова воцаряется тишина. Валя внимательно осматривает брус, изумлённо качает головой:

  - Что это за дерево? Оно почти не сгнило!

  - Наверно, морёный дуб, - предположил Антон. - Он не портится несколько столетий.

  - Дуб, да ещё морёный … - покачала головой Валя. – Откуда он в африканской пустыне?

  - Не знаю, - пожал плечами Антон. – Только все это, - обвёл он руками, - делалось, когда никакой пустыни тут не было. Возможно, и климат был другим.

  Стараясь не шуметь, они проходят под аркой. Перед ними распахивается гигантская пещера, которую не в силах осветить фонари. Некоторое время люди растерянно светят во все стороны, но повсюду лучи гаснут в густой тьме, не достигая пределов подземелья. Только каменные колонны, словно лапы великанских созданий, являются из мрака расплывшимся от тяжести и времени круглым основанием. Каменный потолок едва просматривается во тьме.

  - Ой! – тоненько пискнула Валя.

  От волнения едва не выронила фонарь. Ладошки прижаты к щекам, глаза широко распахнуты. Царапая ногтями кожу, торопливо срывает защитную повязку от пыли. Луч фонаря суматошно мечется из стороны в сторону, выхватывая то кусок стены сбоку, то низ колонны. Но чаще просто скользит по густому, словно гудрон, мраку, не в силах пробиться дальше нескольких метров.

  - Что это может быть, Антон? – прерывающимся голосом шепчет Валя.