Желтый бриллиант

Элиз вырос в деревне, в Калужской области, в дружной работящей семье. В большом родительском доме жили три кошки. Мать работала дояркой, отец – зоотехником. Миша Елизаров помогал родителям. Он любил и понимал животных. В доме на стене висел яркий календарь с котятами. На шее у котят были завязаны веселые бантики. Перед новым годом Миша с младшей сестрой повязали своим кошкам цветные бантики. Всем кошки понравились. Новый год был веселый и радостный. Миша учился в зоотехникуме в Калуге, отслужил в армии. Работал вместе с отцом в большом современном Агрокомплексе. Летом организовали экскурсию в Москву. Миша гулял с друзьями по Воробьевым Горам, по набережной Москва-реки. Рядом гуляли москвичи с маленькими собачками, одетыми в смешные костюмчики. Миша потерял покой. Дома в деревне он нашел в Интернете этих собачек. Йорк-терьеры «помутили» его разум. Миша Елизаров бросил хорошую работу, любимую девушку, родителей и уехал в Москву. Сначала он работал в зоомагазине. Собачий бизнес в столице активно развивался. Миша попробовал стричь собачек. Не сразу, но получилось. Потом он попал в Барвихино и стал грумером Элизом. Это была уже другая жизнь.

Элиз пришел в неописуемый ужас при виде косматого чудища. Он долго закатывал глаза, заламывал руки.

– Я просто не представляю, как стричь этого «медведя». Он меня – съест! Этот кошмар я не переживу! Элеоноре надоели кривляния Элиза.

– Слушай, Мишка! Надень на морду тонкий намордник и прощупай собаку. Пойми, какой у нее скелет. Тогда поймешь, как стричь.

Миша решил действовать по научному принципу.

– Эля, пойдем в клинику, сделаем рентген.

В клинику Жулика без документов о прививках не хотели пускать. Эля все уладила. Жулька понимал, что решается его судьба, он ни разу не зарычал и не загавкал. Когда сделали рентген всего скелета собаки, во-первых, обнаружили в левом ухе микрочип. Во – вторых, скелет демонстрировал чистокровного, породистого фокстерьера. Медицинский собачий атлас явно отставал от идеальных пропорций Жульки. Когда «считали» микрочип, все стало ясно. Этот кобель со сложным именем, объединяющим его предков, числился во всех собачьих таблоидах под № 1. Жульке было полтора года от роду. В клинике сделали ежегодную комплексную прививку, выписали «собачью карту», вклеили распечатку микрочипа и вернули Элизу. В придачу вручили рентгеновский снимок скелета Жульки. Элиз и Эля работали с Жулькой три часа. Этого королевского фокстерьера можно и нужно было везти на выставку собак в Лондон. Но у Жульки были другие, более серьезные проблемы.

Когда Жулька, Эленонора и Сережа пришли в зоомагазин, смотреть на чудо-собаку сбежались все продавцы, вышел даже директор магазина. Такой красоты еще никто никогда не видел. Как истинный джентльмен, Жулька скромно стоял рядом с Сережей. Этот добрый, «большой» человек нравился ему больше, чем женщина Эля. Она, конечно, красивая, но пахнет совсем другой, не подходящей Жулику породой. Эти мальтийские болонки всегда вызывали у предков Жулика необъяснимое раздражение. Мелкие льстивые собачонки только и делали, что вертелись в ногах своих хозяек, не вылезали из их постелей. Благородные предки Жулика были охотниками. Они охотились на лисиц. Чтобы поймать лисицу, необходимы ум, сноровка и смелость!

Перед «такой собакой» продавщица разложила несколько подстилок, овальных «гнезд» и диванов. Да-да, настоящих собачьих диванов. Жулька испробовал все, повалялся на каждом коврике и выбрал итальянский диван из «экологической» микрофибры, благородного терракотового цвета. Из магазина Сережа тащил огромные пакеты. Жулька гордился новым мягким ошейником и английской рулеткой-поводком.

Елизавета Михайловна не верила глазам своим!

– Ну, помоют, обстригут дворняжку. Лишь бы блох не было. Такого королевского возвращения в дом она не ожидала. Все стали фотографировать Жульку, снимать видео на телефон. Сережа решил смонтировать видео-ролик для Татьяны Петровны и Николая Александровича, пока те в больнице.

Операция шла уже четыре часа. Состояние пациента – на грани жизни и смерти. Еще через два часа операцию закончили, больного ввели в состояние искусственной комы и отвезли в реанимацию. Теперь все зависело только от Бога. Через три дня должен начаться процесс активного приживления биоматериала, введенного эндоскопами в желудок в области язвенного поражения. Вопрос в том, пойдет ли процесс заживления в данных условиях. Опасность отторжения очень велика. На все раздумья, жить или не жить, организму Николая Александровича отводилось не более четырех суток.

Прошло двое суток. Картина не изменилась. Мониторы диагностических приборов демонстрировали усиление воспалительных процессов в желудке. Имплантированные «кусочки» биоматериала, казалось, отторгаются какой-то неведомой силой. Воспаление на плече приобрело угрожающие размеры. На третьи сутки стало ухудшаться общее состояние больного. Сердце устало бороться за жизнь. Николая Александровича подключили к аппарату искусственного дыхания и стимулирования сердечной деятельности.