Желтый бриллиант

Николай Александрович долго смотрел по сторонам, он изучил все углы помещения. Пейзаж из окна четвертого этажа великолепный.

– Юшка, ты почему в халате? Душ принимала?

– Нет, я удрала из кардиологии, на укол. У меня – постельный режим. Ты, Колька, меня не выдавай!

Когда-то в послевоенном 1948 году чудесным образом вновь встретились бабушка и дедушка Тани. Они долго не верили своему счастью. Колька и Юшка сидели в больничных кожаных креслах, смотрели друг на друга, они тоже не верили своему счастью. Тогда людей разлучала война! А что сейчас разлучает любящих людей?

– Колька, что у тебя на тумбочке валяется?

У Николая еще оставались прежние, плохие, неправильные очки. Он бесцеремонно забрал их у мамы. Эти очки позволили ему сделать первый шаг навстречу своему спасению.

Через несколько дней у Кольки на тумбочке валялись новые очки известной австрийской фирмы – невесомые, небьющиеся, с профессинально подобранной оптикой, удобными заушниками.

На тумбочке лежали странны» вещи. Российский паспорт на его имя и фамилию, заграничный паспорт с открытой шенгенской визой, пенсионное удостоверение, социальная карта, водительские права, пропуск в Высший технический университет. В пропуске была указана должность «главный консультант».

– Юшка, откуда это все?

На этот вопрос Татьяна Петровна отвечала две недели. У них было очень много вопросов друг к другу. Они не виделись почти три года. Они ничего не знали о том, что происходило с каждым из них. Но у них впереди очень много времени! Почти целая жизнь. Они все успеют.

– Колька, а ты знаешь, у тебя – внучка! Мила. Ей три года скоро исполнится. Она – гениальная оперная певица. Это установленный факт.

– Кем установленный факт?

– Главным концертмейстером Миланского оперного театра. Она целыми днями поет итальянские песни. У меня голова раскалывается.

– Вы вместе живете?

– Нет! Я бы сошла с ума! Скоро, через два месяца, родится внук. Бедная Анечка, она вынашивает огромные животы.

– Артемка?

– Артем совсем взрослый, он с Лидой живет и с Крокодилом Геной.

– Это – как?

– Хорошо! Все постепенно узнаешь! Они помолчали.

– Юшка, а что с Васькой случилось?

– Ничего. Детей Анечке делает.

– Я серьезно!

– Он завтра к тебе придет, сам увидишь.

– Он в порядке, работает?

– Слегка.

– Кем?

– Первым вице-президентом «Промнефти». Он – миллионер, очень богатый человек.

– Почему?

– Ты его хорошо воспитал. Я правду говорю!

Долгая, очень долгая пауза.

– Юшка, ты на пенсии?

– Да. Но я – работаю. В одной частной компании.

– Кем?

– Владею и управляю компанией.

– Что ты делаешь?

Татьяна Петровна молчала. Может, хватит информации для первого раза!

В палату вошла медсестра.

– Татьяна Петровна, разве так можно людей пугать! Вам лежать надо.

– Мне пахать надо!

Сестра взяла непокорную пациентку под руку и повела к двери.

– Извините, Николай Александрович, никакой управы на нее нет.

– Это точно.

Николай Александрович остался один. Он ничего не понимал. Нет, он понял главное, семья выжила. Таня всех спасла и сохранила.

Его кормили, ставили капельницы, делали уколы. Приходили врачи. Потом он долго спал нормальным человеческим сном. У него ничего не болело. Вечером он смотрел телевизор и размышлял. Значит, Васька там, где он должен быть! Внучка – певица. Причем здесь Милан? Ее возили на прослушивание? Девочке только три года.

Татьяна Петровна приходила из своего отделения каждый день после обеда. Они говорили и говорили, до позднего вечера, пока их не разгонит дежурный врач.

В 10 часов утра пришла целая компания во главе с Ашотом Бакеридзе. Николай Александрович встал.

– Доктор, я благодарен Вам!

Он протянул и еще слабо пожал руку профессору.

– Не-ет, Николай Александрович, Вы их благодарите! Молодежь! Детей наших. Синичка, пигалица эта – все разгадала! И мальчишки эти неделю не спали. Пока до всего не докопались. Мы уже старики. Николай Александрович улыбнулся беззубым ртом.

– Так для этого мы их и растили!

Доктора осмотрели больного.

– Вам еще месяц у нас придется провести, не меньше.

Николай Александрович не сопротивлялся.

– Гостей, не больше одного посетителя в день, на пятнадцать минут. Выздоравливайте!

Через неделю Татьяна Петровна уехала из больницы с обещанием принимать лекарства и соблюдать режим дня. К мужу она приезжала почти каждый день.

Профессору Большакову подкорректировали очки. Зрение, конечно, очень ухудшилось. Со временем, в течение года, оно восстановится до физиологической, возрастной нормы. Николай Александрович увидел мир во всей его красе.

Новые зубы – легкие пластиковые челюсти неплохо держались во рту, не вызывали аллергии. Простая удобная гигиена протезов и полости рта. Конечно, флорентийский бифштекс не пожуешь! Так ведь и нельзя. Строгая диета в течение года, ограниченное питание – всегда. Возможно, через год, когда организм полностью восстановится, можно будет сделать голливудский рот, импланты и керамику. Николай Александрович не узнавал себя в зеркале.

Васька звонил каждый день, но приехать сумел только в субботу. Василий вошел в палату. Отец сидел на кресле, за журнальным столом и пил чай.

– Отец, я пришел.