Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!

Она вроде не боялась. Если присмотреться, не так ужасно я выгляжу… Если хорошо присмотреться! Ага, во Влае меня первый встреченный стражник мигом в кутузку отконвоирует за внешний вид! Правда, с такими зубищами его можно отпугнуть… глазами сверкнуть… а симпатичной горожанке улыбнуться, прищурившись и не разжимая губ. На рынке удобно торговаться – нахмурить брови, чтоб они сошлись на переносице, слегка приподнять уголок верхней губы… Нос опять-таки полезен – его сочетание с теперешними мускулами охладит пыл любого, позарившегося в темном переулке на мой кошелек. Эх, увижу ли я когда-нибудь этот самый переулок?

Но зачем все время о грустном? Я жив, не калека, имею бицепсы гартонца в седьмом поколении, лицо… нет, лицо мне не нравилось, однако если с ним немного потренироваться… Например, полуулыбка выходит вполне милая. Вот и красотка напротив заливисто смеется, а не убегает в панике.

Сочетание красных щек с красными глазами просто ужасно.

Да, я покраснел! А что еще остается делать, когда девушка из мечты видит самого мечтателя, корчащего рожи зеркалу?

– Эй, малыш, не сердись! – тот самый звонкий голос из сновидения. – Смотри, я тоже так умею!

Она выпучила глаза, показала язык и пошевелила ушами.

Наверно, мне полагалось засмеяться, но я лишь смотрел вперед, пытаясь сообразить, кто из нас ненормальный.

Красавица вздохнула.

– Ладно, неважно… Спать не хочешь?

Я отрицательно покачал головой.

Она чему-то обрадовалась:

– Отлично! Твой отец просил привести тебя в Логово сразу же, как проснешься. Сейчас я помогу тебе одеться. – И скрылась за стеной, чтобы через мгновение появиться в двери.

За мгновение можно не только одеться, но и причесаться!

– Спешишь на праздник? – понимающе улыбнулась девушка. – Садись, шнурки завяжу!

От такой заботы я заскрежетал зубами. Что она как с дитем малым возиться?

Память услужливо подбросила воспоминание: «…еще годик – и пойдешь в школу…» – говорил Карран. Это что получается? Я в теле оборотня-ребенка дошкольного возраста? Нет, тут без вмешательства Реха не обошлось точно!

Понурив голову, я перетерпел завязывание шнурков, повторное причесывание, кормление (слава богам, не с ложечки!) кашей с вареньем, сдувание крошек с одежды, еще одно причесывание… и, наконец, мы пошли на праздник.

По дороге я слегка развеялся, глазея на окружающих. Да, в этом племени меня должны считать красавцем! Детей в моем понимании этого слова я не видел. Изредка попадались громилы, сосавшие леденцы или собственные пальцы, и девушки с куклами.

– Ты откуда? – спросил я, удостоверившись, что оборотни женского пола и моя провожатая совсем не похожи.

Голос оставался таким же, как ночью – хрипловатым и глухим.

Девушка не удивилась вопросу:

– Я орка.

Такого наглого вранья я не ожидал.

– Орки зеленые, – спокойно возразил, умолчав о том, что они еще и страшные, как…

Она с заговорщицким видом подмигнула:

– А я орка-альбинос. Слышал о таких, малыш?

– Я На… Няв, это раз. Ты не альбинос, это два. Орки страшные, – проклятье, все-таки сказал, – а ты красивая, это три.

– Меня зовут Дария, но можешь называть Дарой, это раз, – девушка не скрывала смеха. – Откуда тебе знать, как выглядит орк-альбинос? У меня нет зеленого пигмента в коже и голубого в волосах, а радужка глаз не синяя, это два. За комплимент спасибо, но у нашего народа все женщины красивы, а на тех картинах, что висят в доме твоего отца, изображены зеленые гоблины, это три. Пигмент – такая…

– Я знаю, что такое пигмент.

– А я знаю, что мы пришли! Пригнись-ка, малыш.

В ее руках вновь появилась расческа.

Да, декольте у этой Дары очень даже ничего!

Заметив каким-то чутьем мой взгляд, она несильно стукнула меня по носу:

– Рано тебе еще туда заглядывать, Няв!

И я вдруг осознал некоторые несомненные преимущества своего положения.

Наверно, моя фантазия чересчур убогая. При слове «логово» я живо представил глубокую нору средь бурелома. Только оборотни, похоже, имели собственное мнение. Немного позже я узнал, что Логово – всего лишь место сбора рода. А тогда просто стоял и смотрел на широкую поляну, где громадные, обтесанные до прямоугольной формы бревна заменяли столы, а колоды поменьше – лавки.

Такого количества оскаленных клыков я никогда не видел. Волки приветливо улыбались… Карран, восседавший на некоем подобии трона в центре поляны, приглашающе махнул рукой. Я вздохнул, отыскал взглядом узкий поход и направился к нему. От запаха жареной дичи, укрывавшей столы, рот мгновенно наполнился слюной. Захотелось схватить самый большой кусок мяса и рвать его зубами… Я мотнул головой. Что еще за дикость? Даже в Пустоши ели с помощью столовых приборов… в человеческом облике, разумеется.

Шаг, еще один. Запах был такой же одуряющий, но он уже не заставлял совершать необдуманные поступки. Желудок мерно пофыркивал, обиженный невниманием, а ноги ловко огибали острые выступы здешней «мебели».

Вот и глава рода. Смотрит из-подо лба, однако улыбается. Похоже, затеял какую-то игру, где мне отведена не последняя роль. Трудно поверить в то, что он не слышал откровений кинжала и не понял: его сына не вернуть…