Желтый металл. Девять этюдов

На почтамте Антонина начала с того, что свернула в зале налево к телеграфу и послала Леончику телеграмму обычного для таких случаев содержания:

«Тоскую целую Нина».

«Милый примчится через пару-тройку дней…» — с такой мыслью она расписалась в получении посылки и вышла на улицу в наилучшем расположении духа.

Все деньги за дом были уже внесены. В полновесной посылке было золото, — она считала по опыту, — не меньше пяти килограммов. Следовательно, ей «очистится» немало. Предстоящее свидание с Леоном Томбадзе возбуждало и иные приятные ощущения.

По пути она решила, что в Н-к, к Брындыку, она с частью золота все же съездит. Не будет ли это выгоднее для нее, чем комиссия, получаемая от Леончика?

Метрах в трехстах от почтамта ее остановили двое, предъявили какой-то документ, смысл которого как-то не сразу дошел до сознания, и предложили вернуться. Поняв, Антонина внутренне вцепилась в какую-то бессмысленную надежду.

В кабинете директора почтамта работники милиции установили личность Антонины Филатовны Окуневой. Вызванная из отдела посылок служащая дала показания, что именно эта гражданка получила именно эту посылку за таким-то номером почтового отправления и что это ее собственноручная расписка в получении.

Приступили к вскрытию посылки, распороли парусину, подняли крышку ящика: из тряпья извлекли увесистый мешочек золота-шлиха, на этот раз миновавшего жадные лапы шайки.

Фотограф сделал несколько снимков по мере накопления улик: посылка до вскрытия, после вскрытия, содержимое, мешочек золота.

Владетельница посылки заявила, что ей ничего не было известно о содержимом. Вела она себя не то что спокойно, скорее — смирно. Все установленные законом акты и протокол она подписала с оговорками о своем незнании и непричастности.

Нестеров наблюдал. Вчера он прилетел на самолете и организовал операцию. С утра вместе с приглашенными понятыми он сидел в кабинете директора почтамта, молча просматривал газеты, журналы.

Поглядывая на часы, понятые скучали. Нестеров волновался: Окунева могла и не прийти сегодня за посылкой. В маленьком ящике могло не оказаться золота. Окуневу могли предупредить об аресте мужа. Нестеров действовал быстро. Он знал, что после ареста Окунева его жена не получала телеграмм из Восточной Сибири. Но разве не могли воспользоваться чужими адресами? Может быть, сейчас Окунева готовится к выполнению какого-то плана, сама обдумывает или советуется, как избавиться от посылки, какую подготовить версию.

За Окуневой следили, и Нестерову принесли бланк поданной ею телеграммы. Нина? Условная подпись, условная телеграмма! Задерживать отправку Нестеров не имел права. Он распорядился передать текст по назначению, подлинник же изъял для приобщения к делу.

Приемщица телеграмм была вызвана для опознания подательницы телеграммы.

Почтамт уже проверял свой архив, чтобы установить, какие почтовые отправления получала Антонина Филатовна Окунева, а через областное управление связи по всем отделениям области давалось такое же задание.

Образцы золота из этой посылки отобрать и послать в Москву для установления в Институте золота происхождения шлиха; для той же цели и для сличения с золотом, найденным в подброшенном конверте, послать образец в Сендунское отделение милиции.

Нестеров связался по телефону с отделением милиции Н-ка, просил об установлении личности Леона Томбадзе и о наблюдении за ним. Следователь думал о местных скупщиках золота. Телеграмма на имя Томбадзе стала первой нитью.

Новые факты требовали немедленных действий. Следствие — борьба двух сторон. Кто захватит инициативу? Боевое решение. Нужно уметь сразу превращать мысль в действие.

При обыске в доме Окуневой были изъяты: найденные в платяном шкафу семь тысяч рублей и найденные под умывальником шесть тысяч рублей; именная книжка сберкассы с остатком счета на сумму четырнадцать тысяч сто рублей; пять книжек на предъявителя в разных сберкассах — две по семь тысяч, одна на десять, одна на двенадцать и одна на пятнадцать тысяч рублей. Облигаций внутреннего трехпроцентного займа на пятнадцать тысяч рублей. Кроме того, было изъято некоторое количество золотых вещей: часы, броши, кольца, серьги, браслеты.

4

Первый раз Нестеров допрашивал Антонину Окуневу вечером в день ее ареста, в присутствии прокурора и начальника следственной части С-ского управления милиции. Он начал с денег.

— Скажите, гражданка Окунева, откуда у вас все эти деньги? Советский гражданин может иметь любые деньги, но иногда ему приходится объяснять источник их происхождения. Вам понятно это?

— Да.

— Тогда объясните.

— Эти деньги принадлежат моему мужу, — ответила Антонина.

— Почему же они хранятся у вас, когда ваш муж живет в Сендунах?

— Он счел нужным так поступить.

— А почему он решил так сделать?

— Не знаю.

— Вы спрашивали его об этом?

— Не помню. Наверное, спрашивала.

— А вы пользовались этими деньгами?

— Немного.

— Говорите правду, — строго заметил следователь. — На движении вашего счета видно, что вы широко пользовались деньгами.

— Я не помню. Я очень взволнована.