Желтый мокасин для любовника. Веселые рассказы

Гляжу: пес затосковал. Одно ухо поднял, второе опустил: слушает вполуха. Глаза несчастны – ее. Видно, что нотации эти ему – хуже горькой редьки. Уж лучше пинок в зад, только не жалостливые слова. Но сидит. Терпит. И только иногда зыркает на нас прицельным взглядом:

– Уйдут же!!! Заканчивай уже! Ведь уйдут!!!

Мы уже почти спустились к ручью, когда учитель завершил проработку. Пес глянул на него покровительственно:

– Эх, ничего-то ты в жизни не понимаешь!

И со звонким лаем бросился к нам в яростной надежде: а вдруг еще успею тяпнуть за штаны?

Дальше все шло по накатанной. Хозяин примчался. Снова усадил пса. Лекцию стал читать уже длинную. Всерьез. Пес принимал судьбу с рассеянным видом закоренелого двоечника, которого учитель прорабатывает у доски.

Я потом поняла, где видела эти полные тоски глаза. В фильме про Геккльберри Финна. Когда его взяли в дом, одели в цивильную одежду и заставили есть по правилам.

Когда мы заходили в дом, то снова услышали звонкий лай. Пес азартно гнал по дороге велосипедиста и гордо поглядывал на хозяина: ну про тех, кто на колесах, ты же ничего не говорил!

Про кота

Все-таки растет озверение в мире. Даже до венских окраин долетело. Наш тихий поселок всегда был образцом вежливости, приветливости и всеобщей дружбы. Раз в месяц жители в ближайшем ресторанчике обсуждают местные новости. По поселковой рассылке поздравляют друг друга с днем рождения, свадьбами и окончанием ремонта. Одни битте-дритте. И вдруг – приезжаем с отдыха. А в поселке – гражданская война. Из-за кота.

– И ведь я как чувствовал: что кот, что хозяин – оба бандиты! – вывалил на нас новости сосед Михаил, перебравшийся в Австрию еще лет 30 назад.

…Вернулся он вечером из супермаркета. С продуктами на неделю. Остановился у калитки – здесь все у домов паркуются. Открыл багажник. Первую часть сумок занес в дом. Вернулся за второй. Закрыл машину. И ушел. Только слышит поздно вечером: сосед из роскошного особняка напротив, известный пластический хирург, по улице бродит и кричит:

– Герц, герц, герц!

Михаил сначала подумал: может, с сердцем плохо? А потом понял: кота зовет. Кот у него сильно гулящий. Даже сильнее, чем хозяин.

Ну и пошел спать.

Утром проснулся. Выглянул: пора траву косить. Включил машинку, за домом косит.

Часиков в 12 решил поехать в город. Выходит и замирает. Переднее окно его машины разбито вдребезги. Вокруг осколки. Перед машиной со зверской физиономией стоит хирург. В одной руке у него истошно орущий кот. В другой – молоток. И с этим молотком наперевес он бросается к Михаилу, крича:

– Вот он, изверг! Вышел наконец-то! Убийца! Сейчас я тебя!!

А соседи в домах притаились. Только занавески в окнах колышутся.

– Что случилось? – спрашивает Михаил.

– А!!! Не притворяйся! Мучитель! Ты нарочно моего кота в машине запер! Чтобы он умер от голода!

– Запер в машине? – изумился Михаил. Заглянул в салон. Ужас. Вся кожаная обивка его «Вольво» зверски исцарапана когтями. Выходит, пока он относил первые сумки в дом, кот через багажник пролез в салон. И за ночь машину изувечил.

– Да что же это такое! – в сердцах воскликнул Михаил.

– Это мой котик боролся за жизнь! А ты сидел в доме, и ждал смерти несчастного Герцика!

– Да почему я должен ждать его смерти?

– Потому что он гадил на твои дорожки! Выкопал у тебя на грядке дорогой георгин. Съел твои маргаритки.

– Так это был он?! Да за такие дела…

– Во-от! Все видели! Он хочет его убить! – снова заорал хирург, угрожающе помахивая молотком.

– Не видел я твоего кота! Было темно! И почему ты мне не позвонил, когда обнаружил его в машине?

– Негодяй! Я тебе звонил в дверь! Ты нарочно не открывал! Я вызвал полицию!

Тут и полицейские подъехали, стали составлять протокол. Задумались. С одной стороны: намеренная порча чужого имущества. С другой: не из хулиганских соображений, а для спасения животного.

– Да ничего бы с тем котом не случилось, если бы автосервис вызвали. Или постучали бы погромче: слышно же, что человек косит! – говорил Михаил.

– Ты хочешь, чтобы я спокойно смотрел на муки животного? Да этот котик – самое дорогое, что у меня есть! Я никого так не люблю, как его! – пылко заявил хирург, бросив выразительный взгляд на стоящую у калитки жену. Ее вечно недовольный вид оказался неподвластен никакой пластике.

– Ты должен возместить мне ущерб!

– После того, что ты сделал с Герциком? Поцелуй его в зад!

На следующий день два судебных иска вылетели из соседских домов навстречу друг другу. Поселок разделился на два враждебных лагеря. Одни считали нашего друга опасным для общества котофобом. Другие стояли за нерушимость частной собственности. Хирург обещал ввести санкции в виде перекрытия проезда перед своим домом. Михаил собирался защищать свои границы от кота-террориста с применением военной силы в случае вторжения.

Я открыла поселковую почту: там, где раньше красовались открытки с цветочками, теперь шли воззвания рассерженных граждан.

И подумала: плохи в мире дела, если даже один дурацкий кот может напрочь перессорить столько лет живших в добрососедстве людей.

Про собаку Баскервилей