Желтый том

— Сидят они, значит, во дворе. А тут я забегаю, мяукаю так жалобно-жалобно. В глазки смотрю. А потом каждый день за ними по даче бегаю, чтобы понимали — котик я дружелюбный, добрый, от меня радость одна! Тут, главное, быть всё время рядом, чтобы точно забрали. Ну и везение, куда ж без него.

Повздыхали коты, порассуждали и разбрелись счастье искать. А Хвостик пошёл к своим людям. Ничего, он для всех котов своих человеков найдёт и точно получит Котобелевскую премию дома!

Училка

— Лес рук! — Марь Иванна приподняла очки и обвела класс взглядом.

Было в нём что-то такое, что заставило учеников вздрогнуть и опустить глаза на парту. Каждый старался спрятаться от взгляда уже довольно возрастной учительницы.

Она смотрела на класс, как будто стараясь что-то вспомнить. Точно. Есть.

— Сочинение, мы не успели написать сочинение по... по... по...

— Ревизору, — подсказала отличница Леночка.

— Умничка, я так и хотела сказать. По ревизору. Мда. Но программа у нас сложная, поэтому пропустим этот этап. Я уже выставила за него оценки. Не переживайте, двоек и троек не будет. Только четыре и пять. Я и так знаю, кто на что напишет.

На этой фразе Марь Иванна вздрогнула, не сказала ли она чего лишнего, не поймут ли дети всю правду. И строго посмотрела на класс. Нет. Кажется, в этот раз пронесло. Но надо быть осторожнее.

— Чумаков, к доске, дневник захвати!

— А я его дома забыл, — пролепетал несчастный Чумаков.

— А голову ты дома не забыл? — грозно сдвинув брови спросила Марь Иванна.

Повисла неловкая пауза.

Но тут раздался спасительный звонок. Все, включая Марь Иванну, выдохнули.

Уже поздно вечером, дома, Марь Иванна сняла маскировочный костюм возрастной учительницы и с облегчением вытянула щупальца на диван.

Ох, как же утомительна эта школа! С тех пор как она застряла на этой дурацкой планете, ей приходилось маскироваться под видом учителя. А ещё она обладала телепатией. И частенько, чтобы не слушать ужасные ответы учеников, читала мысли и ставила им оценки, не спрашивая.

Но ничего, её сигнал уже поймали и помощь в пути. Какие-то лет десять и она будет дома, на далёкой Альфа Центавре. Но расслабляться рано, впереди Толстой, а, значит, ещё одно сочинение!

Писатели

— Читателю должно быть весело! Чтобы он хохотал, хихикал и посмеивался. Жизнь у него и так не слишком весёлая. Поэтому наша задача его развлечь! — весёлый писатель обвёл всех взглядом и жизнерадостно улыбнулся.

Собравшиеся писатели переглянулись между собой и вздохнули. Этот весельчак порядком всех утомлял. Всё у него было противно хорошо и радостно.

— Да ну, — возразил грустный писатель, — всегда смеяться это для здоровья вредно.

Он глубоко вздохнул.

— Читателю должно быть грустно. Так, чтобы до самой души, до слёз, до настоящих переживаний.

Он всхлипнул, достал платочек и высморкался.

— Страшно! Читателю должно быть страшно! — толстый маленький человечек в очках обвёл всех взглядом и зловеще захихикал.

Бац! Свет в комнате неожиданно погас. Где-то в темноте скрипнула дверь, послышались шорохи и шаги. А следом на разные голоса раздались: нервный смех, всхлипывания и крик ужаса.

Также неожиданно свет вернулся.

— Вот теперь порядок, — в комнату заглянул электрик. — Вы чего тут, испугались? Да не переживайте, это я проводку чинил.

Писатели стыдливо прятали глаза и не отвечали. И только бросали сердитые взгляды на юмориста. Хорошо устроился! На него из темноты смотрят хиханьки с хаханьками, а на авторов других жанров — ужасы, кошмары и всякие маньяки. Останешься тут спокойным.

В углу тихонько улыбалась писательница женских романов. В темноте она успела три раза поцеловаться, два раза ущипнуть кого-то и один раз согласиться выйти замуж. И теперь гадала, за кого именно.

Душа

Душа в яркой одежде, с золотой метёлкой в руке, ворвалась в Небесную Канцелярию.

— Я так больше не могу! В конце концов, на каких основаниях? Я же к ним никакого отношения не имею! Это какая-то ошибка!

Вопли разгневанной души разносились по всему учреждению. Сидящий за рабочим столиком Ангел поднял глаза и спросил:

— Голубчик, у вас что-то случилось?

— Случилось?! Да вы меня не туда отправили! У меня же вся родня православная! Они все там, а я тут. Это какая-то ошибка!

— Как это не туда? У нас ошибки быть не может.

— А что я среди солнцепоклонников делаю? Метёлку эту дурацкую выдали.

— Так, позвольте. У нас записано: регулярно ходил на собрания солнцепоклонников, танцевал ритуальные танцы, стучал в барабан.

— Не, не, не, это я просто так, там смешно было, девушки красивые.

— Просто так, — передразнил ангел, — ходили, танцевали, стучали — получите послежизнь выбранной веры.

— А если я в церковь ходил, когда маленький был?

— В церковь вы, может, и ходили, но слишком давно. А значит к православию отношения не имеете. И после распределили вас правильно.

— А можно сейчас определиться?

— С чем, простите, определиться?

— Ну, с религией. Я так понимаю у вас для всех своя часть предназначена. Можно походить, выбрать, так сказать.