Желтый том

— Он полезный! — возмутился домовой. — Он тараканов отпугивает!

— На антресолях, — продолжал кот, — шуршит кто-то, неописуемо!

— Да он, — домой замялся, — вообще, неописуемый…

— Хватит! — кот топнул лапой. — Больше никаких питомцев! Эти и так много жрут. Вон, вчера, кто-то банку сметаны слопал!

— Да ладно, ладно, успокойся. Больше не буду заводить. А сметана там свежая есть, иди поешь.

Кот, продолжая изображать возмущение, двинулся на кухню. Домовой вздохнул и покачал головой. Что прикажете делать, если хозяйка любит ужасы, а у него доброе сердце и он не может не приютить бедняг, которых в каждом фильме пытаются уничтожить.

В кармане у домового что-то завозилось, он сунул туда руку и успокаивающе погладил крохотную зверушку.

— Тихо, тихо. Как там тебя? Могвай? Оставлю тебя, будешь за телевизором жить. А пока, идём, я тебя помою, а то больно ты пыльный.

О сиськах

Не будем лукавить — мужчины любят сиськи. Нежно и искренне. Разных форм и размеров. Большие и маленькие, задорно торчащие и тяжело лежащие в руке, натуральные и не очень, с ложбинкой и без. «Бутончики», «Снежные холмы», «Водяная гладь», «Цирцея», «Ренессанс», «Персик» , «Африканская саванна», «Хлоя» - это лишь малая часть названий для описания видов сисек. Чувствуете, с какой любовью их придумывали? Мужчины без ума от них. Даже величайшие императоры и полководцы теряли голову из-за них. Но есть одно “но”.

Мужчины не любят сиськи сами по себе. Гуляющий в одиночестве бюст — это скорее фантазия Стивена Кинга, а не предмет мужских мечтаний. Нет, грудь важна для мужчины не потому, что она грудь. А только из-за того, что на другой стороне сисек - женщина. Это единственная причина, почему мужчины их обожают.

Мы любим наших женщин и их сиськи. Наших милых, замечательных, веселых, умных, красивых, наших идеальных женщин. И сиськи любим исключительно за принадлежность таким чудесным существам. Какая разница, какой формы и размера грудь, если это женщина, которую ты выбрал, и которая выбрала тебя? Нет, милые мои, мы вообще об этом не думаем. Просто любим и всё.

Да, когда мы знакомимся с женщинами, мы смотрим на грудь. А что делать, ведь она ближе всего к нам! А еще мы наивны, верим в презумпцию невиновности и считаем вас изначально хорошими. Не может быть плохим человек с сиськами. Вот и пялимся, а мозг в это время старается подобрать слова. “Девушка, а что вы делаете сегодня вечером?” Я уже говорил, что мы наивны, да? Настолько иногда все усложнять - это целый мужской талант. Но у нас есть вы, которые умеют делать всё проще. Наша лучшая половина.

Вот поэтому, мы и любим сиськи. А ещё вы кормите грудью наших детей. И это делает её в тысячу раз прекраснее.

Тыква

— Может, она где-то там и самая страшная особа, но у нас есть более известные овощи. Предлагаю поменять приоритеты!

Кабачок высокомерно посмотрел на другие овощи.

— Меня! Пусть выберут меня! — пропищала Морковка. — Я и цветом подхожу и вообще страшно красивая.

— Чего это тебя? Подумаешь, цвет. Сказано — сменить приоритеты, значит и цвет тоже. Пусть буду я, как самый популярный овощ. Тем более, нас там целый мешок стоит на балконе, все в земличке, жуть, какие страшные! — И Картофель презрительно посмотрел на чистенькую Морковку.

— Погодите, погодите, — забеспокоился кабачок, — это за границей должно быть страшно, а у нас пусть будет весело!

— Вот и я про это, у меня как раз цвет весёленький, — снова пропищала Морковка.

— А почему это не может быть страшно весело? — нахмурился Картофель.

— Овощ должен быть красивым и внушать уважение! — настаивал Кабачок, намекая на свою персону. — А насчёт “страшно”, вы вспомните, как хозяева стонут, когда меня родственники осенью им впихивают.

Доспорить они не успели. На кухню вошли люди с тыквой в руках. Её поставили на стол, долго смеялись, сфотографировали и ушли по своим делам.

— Ну что, болезные, дружить будем? — Тыква улыбнулась хищным оскалом.

Овощи притихли, задрожали и забились в угол. И только старый дедушка-хрен, выглянул из нижнего ящика и покачал головой:

— Нашли кого бояться. Да её завтра в кашу порубят и съедят.

Хрен, много видевший на своём веку, это точно знал. А ещё был уверен — самый страшный и главный за столом он. И зажмуриваться людей Хрен заставляет не только на заморский Хэллоуин!

В поисках счастья

— Избушка, избушка… Ну, это, повернись ко мне передом, к лесу этим… Задом. Вот.

Куроногая изба тихонько заквохтала, переступила с ноги на ногу, но поворачиваться и не подумала.

— Избушка, ты давай, поворачивайся. Ко мне передом, к лесу задом. Как положено. А то понимаешь ли…

Довести мысль до конца Ивану не дали. Окно в избушке распахнулось и баба Яга, высунувшись по пояс, заорала.

— Я тебе поверну! Расходились тут, командуют они. Хрен вам лысый! Права администратора избушки у меня одной! Выкуси!

И старушка показала жилистую фигу Ивану.

— А?

— Вот дурак же. Я говорю, только мне командовать избушкой можно. Понял, балбес?

— Ааааа…

— Чо хотел?

— Так это, я, вот… За счастьем пришёл. Ага.

— Тьфу ты.

Яга спряталась обратно в окошко.

— Ну, это, а счастье-то, бабушка?