Жемчужина

Я плыл размеренно, но быстро, иногда отдыхая. Солнце сверкало в воде и ярко пылало на небе. Подо мной проглядывались мели, обросшие длинными хвостами водорослей, и темнели глубокие впадины, дна которых не видно. Вероятность столкнуться с единственным реально опасным для человека хищником — салиматом — была не большой. Охотятся они ближе к концу солнцепада, так что я уверенно углублялся в море.

Пошла третья девятина…

Я основательно устал, мне хотелось пить. Никак не предполагал, что остров окажется настолько далеко. А вдруг я проплыл мимо? Обычно Хозяева островов сбиваются в огромные сверкающие колонии, их панцири блестят так ярко, что видны издалека…

Неужели ошибся?

Остерегаясь углубляться в море дальше, я повернул назад.

Измученный так, что не передать, выбрался на галечный берег уже при свете Вестника и долго лежал, глядя на матово поблескивающий окатанный камешек. Лежал, пока дрожь не пробила меня. Во время тьмы здесь бывает прохладно. Тем более, я смертельно устал.

Едва волоча ноги, вошел обратно в воду, потому что плыть легче, чем идти.

Поблизости от берега салиматов нет. Не должно быть.

Утешаясь этой мыслью, я добрался до своей маленькой лагуны, набрал побольше воздуха и из последних сил нырнул.

Выныривать пришлось на ощупь, освещения в гроте не оказалось. Но хорошо, хоть попал, не ударился головой о потолок и не пошел ко дну — на вторую попытку меня бы уже не хватило.

Шатаясь и чуть ли не на четвереньках, в полной темноте, я нащупал тележку, свалился в нее и запустил в обратный путь.

В убежище снял мокрую одежду, превозмогая слабость, отжал и развесил на светильниках. Пусть хоть немного стечет и подсохнет.

Сам хлебнул долгой еды и голышом повалился на пол, но тут же вспомнил, что в одном из стенных отсеков видел пейшинские покровы — тонкую однотонную ткань, весьма ценившуюся в Хампуране — легкую и отталкивающую воду. Считалось, немногочисленный народ Пейши прядет ее из паутины горных салангоа. Может, сказки, может, правда — эта тайна строго охранялась и за попытку раскрытия злодея отправляли на корм тем самым салангоа. А еще рассказывают, когда слишком долго не находится желающих проникнуть в секреты пейшинских покровов, местные охотники приносят в жертву рабов.

Одним словом, ткань качественная, чудовищно дорогая и, главное, теплая, несмотря на невесомость. Вот в нее-то я и завернулся, повалившись на пол во второй и окончательный раз. И тени жертв салангоа, как и сами эти гусеницы, не потревожили мой крепкий сон.

Очухался я лишь к середине светлого времени.

Снова хлебнул из капсулы с долгой едой, сгреб влажные тряпки в охапку и вытащил их на вершину холма, досушить. Жара там стояла такая, что даже в сандалиях из кожи ксенги находиться на площадке было затруднительно, и я спустился по лестнице, предварительно одевшись — ведь на мне высохнет не хуже, чем если развесить по кустам, еще пожалею, что так быстро…

И верно, старый метод сработал, уже к концу спуска мое платье покрылось разводами сухой соли. Пришлось снова снимать, полоскать его в роднике и опять сушить. За этими хозяйственными делами я немного забылся и ненадолго почувствовал себя обычным человеком — не Рожденным Пустыней, даже не учеником жрецов, а простым парнем из какой-нибудь прибрежной деревушки. И так не хотелось покидать этот образ…

Что ж. Раз острова нет, нужно тайно попасть на Лальм. Но как? Вплавь туда не доберешься. Чужие корабли в гавань не входят, да и вообще их не подпускают близко к берегу. И сам берег наверняка под постоянным наблюдением. А в небе… меня передернуло… не удивлюсь, если вместо парящих жрицам Владычицы времени служат мурикси. Разумные и опасные. Умеющие пользоваться выжигателем. Несколькими выжигателями одновременно.

Возможно, не случайность, что в мираже я видел остров глазами птицы-криворога.

Но если эти птицы разумны… Одна из них считалась сестрой Армир. Идея шальная, но что если найти Айбис? Вдруг она поможет мне отыскать Лиен?

* * *

Дважды девять дней я упорно искал ответ в миражах.

Ксенги пасся неподалеку. В перерывах, я навещал его — мы знатно скакали по пустыне и резвились в прибое. Каждый раз после такой прогулки приходилось подолгу обтирать огромного скакуна водой из родника, нагревая мокрую тряпку, чтобы не застудить его. Но физические упражнения и скачка хорошо освежают рассудок.

А еще я, конечно, плавал сам. Не надеясь обнаружить остров. Просто потому, что люблю купаться.

Миражи приходили.

Армир была права. Миражи есть везде.

Возможно, я свихнулся бы, если бы продолжил.

Каких только видений — истинных или ложных — не показывало мне искривление воздуха или не выдумывали мои маленькие молнии в мозгу. Я видел рождение и смерть звезд, жизнь неизвестных существ в неведомых мирах, я был тлей и рыбой, охотился на прыгунцов, загонял лкумара в неведомой быстрой реке — что удивило меня, ведь известно, лкумар живет только в море. Я видел Пола и разговаривал с ним, но глядя как бы со стороны на свой голос, не был в силах влиять на произносимое. Что только не приключалось в видениях за эти дни… Одного я не смог добиться — найти Лиен.