Жемчужина гарема

– Идите в дом. В сумерках больше москитов – нас съедят заживо.

Сара с Джеймсом послушно встали, повинуясь приглашению Беатрис.

Спустя неделю Сара с Джеймсом выглядывали из окон кареты, кашляя от облака пыли, поднятого колесами на крутом склоне дороги, ведущей к дворцу султана – Топкапи. Огромный и сверкающий белизной дворец, с многочисленными пристройками и уходящими к небу минаретами, сверкал в лучах солнца. Внизу поблескивала гладь моря. Дорога оказалась очень оживленной: по ней шли люди, работавшие в Топкапи, в том числе и евнухи в широких рубахах и черных жилетках, расшитых золотом, и хлопковых шароварах с красными кушаками. Сара, поправила соломенную шляпку, разгладила воротничок коричневого летнего платья, потом наклонилась смахнуть пыль с юбки – только для того, чтобы чем-то занять себя и умерить волнение.

– Перестань возиться, ты прекрасно выглядишь, – успокоил ее Джеймс.

Подняв глаза, Сара увидела перед собой массивные ворота, по обеим сторонам которых стояли стражники с угрожающе сверкавшими на солнце алебардами. У закрытых ворот возвышался громадный чернокожий человек в роскошном полосатом шелковом кафтане, перевязанном в талии золотым парчовым кушаком, и с низко надвинутой на лоб повязкой из того же материала. Он стоял, скрестив руки на груди, уверенно расставив ноги в черных сапогах.

– Вот и хислар, – сказал Джеймс. – Полагаю, он дожидается тебя.

Сара посмотрела на ворота, на стражников, и ей вдруг показалось, что она войдет сейчас в какой-то запретный город. Девушка встревожено взглянула на Джеймса.

– Ты вовсе не обязана идти, – пояснил Джеймс, правильно истолковав выражение ее лица. – Я просто скажу хислару, что ты передумала и мы вернемся домой.

Сара расправила плечи и села прямее: она сама приняла решение работать в гареме, и если в последнюю минуту передумает, то поставит Джеймса в неловкое положение перед султаном.

– Нет, Джеймс, все будет нормально. Мне бы хотелось, чтобы ты проводил меня до ворот.

Они вышли из кареты и направились к входу во дворец. Сара все время чувствовала на себе взгляд хислара, внимательный, заинтересованный, и от этого испытывала еще большую неловкость.

– Ты не объяснил ему, по какому поводу я приехала в гарем? – резко спросила Сара.

– Успокойся, – отозвался Джеймс. – Если бы ты предназначалась для услаждения султана, он тебя раздел бы и осмотрел, как это делает врач, проверяя, подойдешь ли ты. Давай я еще раз напомню ему, что тебя должны вернуть в мой дом в городе, как только ты об этом попросишь.

Сара кивнула.

Джеймс, запинаясь, поговорил с хисларом по-турецки, а потом повернулся к Саре и поцеловал ее в щеку.

– До свидания, милочка, – сказал он. – Развлекайся. Надеюсь увидеть тебя через несколько недель.

– До свидания, Джеймс, – откликнулась Сара, сжимая в руке ковровый саквояж со своими пожитками.

Хислар протянул руку, и после секундного колебания Сара отдала ему свою сумку. В ту же секунду ворота за ними закрылись, и карета Джеймса, развернувшись, начала спускаться вниз по дороге. Посмотрев вслед уезжающему Джеймсу, Сара прошла следом за хисларом в двери Каретного дома.

За воротами оказался другой мир. Всюду сновали люди – казалось, у каждого имелось какое-то срочное дело. Сара и хислар миновали несколько постов охраны, затем помещения, где жили стражники и евнухи, и подошли к широкому мощенному камнем двору. Здесь тоже суетились слуги, подметали двор, носили воду, выполняя свои обязанности с рабским послушанием и поспешностью. Мимо промаршировал отряд стражников в ярко-синих мундирах с золотыми пуговицами и в красных фесках, напоминавших цветочные горшки.

Сара с любопытством глазела по сторонам. От внутреннего двора во все направления расходилось множество коридоров. Позже Сара узнала, что один из них вел к главным воротам, другой – к школе для юных принцев, третий – в больницу, четвертый – к кухням, и так далее. Сара почувствовала себя совершенно потерянной в этом странном мире, к тому же была страшно смущена тем, что оказалась в центре внимания, притягивая взгляды и слыша негромкие комментарии. Вскоре перед ними возникла причудливая арка, выложенная ярко-синей керамической плиткой, под которой находились украшенные причудливой чеканкой и усеянные разноцветными камнями бронзовые двери с позолоченными ручками. По обе стороны от двери стояли большие клетки с многоцветными громкоголосыми, попугаями. Вспугнув их, два стражника шагнули вперед и по знаку хислара открыли двери.