Жемчужина гарема (СИ)

— Ну казнить я тебя точно не собираюсь, — с усмешкой ответил Ролар. — Об этом можешь не волноваться. Я знаю, что Геард тебе все объяснил. Я твердо намерен сделать Жемчужиной тебя. Чего бы мне это ни стоило. Поэтому... ты будешь проводить со мной каждый вечер.

— Зачем тебе это? — спросила я.

— Потому что лишь ты меня привлекаешь, и лишь ты заслуживаешь стать моей Жемчужиной. И еще по некоторым личным причинам, — спокойно, четко и без всякого горячего чувства ответил Ролар.

Я поежилась от этого спокойствия. Моя буря, мои чувства, мои надежды разбивались об него. И хотелось сдаться... Разрыдаться здесь и сейчас. Упасть, как срубленный стебель, и рыдать на полу. От того, что я бессильна изменить эту невозможную ситуацию. От того, что он сломал меня — сорвал красивый лесной цветок, свободный и сильный, лишил привычной опоры и сломал.

Я закусила губу и сдержалась.

Нет, теперь я никогда не доверю тебе, Pop, свои чувства. Читай мои мысли, знай мое сердце — ты можешь это своей ментальной силой. Но я не покажу тебе ничего.

А он действительно их прочитал, потому что сказал:

— Тебе не стоит отчаиваться. Мое решение принесет благо нам обоим. И моему государству.

«Интересно, как государству-то?» — подумалось мне. Но вслух я спросила:

— Ответь мне, Pop. Я хочу знать. Почему все так изменилось? Ты обманывал меня тогда?

— Я никогда не обманывал тебя, Аленор, — со странной улыбкой ответил дракон.

— И мое решение не менялось.

Час от часу не легче. Ничего не понимаю! Когда он врет, когда говорит правду... Вернее, когда он врал — тогда или сейчас... Прав был герцог! Нельзя верить дракону.

А Ролар усмехнулся и добавил:

— И перестань называть меня так. Милорд — самое лучше обращение.

— Не дождешься, — с усмешкой ответила я, глядя ему в глаза. Нашла в себе силы!

— Или ты хочешь так: «чего пожелаете, о величайший милорд Ролар»!? — произнесла я издевательским тоном, ехидно скривив губы.

Ролар вздрогнул.

— Еще раз так сделаешь, и я не ручаюсь за последствия! — сверкнул глазами, сделал шаг ко мне, схватил меня за талию и резко притянул к себе. Я уперлась руками ему в грудь — инстинктивно, хоть прекрасно понимала, что из этих объятий мне никуда не деться.

Одной рукой он взял меня за затылок и развернул голову так, чтобы смотреть мне в глаза. Вот теперь в них было и пылание, и даже страсть... Может быть, гнева больше, чем страсти, но янтарное море горело.

И мне стало страшно.

Пожалуй, если он сейчас возьмет меня хотя бы просто из желания проучить, то это будет еще хуже, чем стать Жемчужиной.

— Слушай меня, девочка, — сказал он, четко проговаривая слова, жестко и холодно. — Думаешь, ты оказалась здесь и можешь пренебрегать субординацией, нашими обычаями? Что ж... — он неожиданно отпустил меня, словно отшвырнул, и я сделала два шага назад. Почти оступилась, но смогла сохранить равновесие. Лишь тяжело дышала. — Можешь попробовать. Может быть... — янтарное море погасло, снова стало спокойным. — Может быть, мне это даже понравится. Но не смей заигрываться.

— Да будь ты проклят, Pop! — почти крикнула я. — Хочешь быть милордом, будешь! Только еще пожалеешь об этом! И обо всем, что ты со мной...

— Сделал? — усмехнулся он. — Я еще ничего с тобой не сделал. И не сделаю, пока не добьюсь, чтобы ты стала моей Жемчужиной. Моей, слышишь, Аленор. Не...

— Что? — переспросила я.

— Пока не станешь моей Жемчужиной, — уже совсем спокойно проговорил он.

Несколько мгновений мы молчали, глядя в глаза друг другу. Я не видела в нем прежнего Ролара. И уже не надеялась увидеть. Только сейчас не время для отчаяния. Сейчас одна цель — выжить, выдержать в этом логове зверя. Потому что не герцог был чудовищем, а вот это существо, что стояло передо мной. Коварный дракон, что притворялся, внушил мне любовь, рассказал сказку про истинные пары, обещал то, чего не мог и не хотел дать. А потом обманом утащил в свое «логово».

Что мне остается? Только бороться за себя. Сохранить себя, когда он и все вокруг пытаются сделать из меня производительницу новых драконов.

— Наше общение началось не так, как я желаю, — со странной улыбкой вдруг произнес Ролар. — Сейчас у тебя есть шанс исправить это.

— Что я должна сделать, милорд? — я сделала книксен и завуалировала в голосе издевательские нотки.

На этот раз дракон устоял, хоть легкая судорога и пробежала по его лицу.

— Подойди ко мне, — произнес он. — Нам не стоит терять время даром.

Я послушно сделала пару шагов вперед, так что оказалась почти вплотную к нему. Сердце билось — от страха, что сейчас будет, как именно мы должны провести с ним этот вечер. И от накатывающего желания подчиниться, отдаться силе, которая шла от него.

Потому что превращение в чудовище не сделало Ролара менее привлекательным. Не лишило его сногсшибательной мужской силы, ореола, срывавшего с губ стоны и заставлявшего ноги становиться ватными.