Жемчужина из логова Дракона

Скоро шары начали сливаться и прыгать перед глазами. Отдых пришлось сделать более продолжительным. Зато лепешки из тощего заплечного мешка не понадобились: ни есть, ни пить так и не захотелось, точно сам воздух Драконьего логова питал своих гостей. А вот в сон клонило постоянно. Жемчужины изо всех сил дурманили чересчур настойчивого гостя, даром что живые. Чудилось, что с каждым разом он засыпает все чаще и спит все дольше. Простой отдых приводил его в странное оцепенение, глаза отказывались вглядываться, а мысли уплывали куда-то вдаль, и стоило больших трудов ухватить их за хвост. Ничего, его так просто не проведешь. Илча стал присаживаться реже: даже отдыхая, прислонялся к шершавому камню, или яростно щипал себя, стоило только заподозрить, что наваливается сон или знакомое оцепенение.

Счет времени был утерян, оно попросту встало. Казалось, что он всегда брел по проклятой пещере, выискивая воспаленным взором что-то очень нужное. Случалось, он забывал, что же ищет. Тогда приходилось останавливаться и вспоминать все заново. Или спать - сон всегда прояснял голову. Порою ему чудились голоса, словно кто-то еще приходил в пещеру. В первый раз он долго кричал, спрашивая, кого сюда занесло. Потом перестал. Другие гости в здешнем логове? Ему нет до них дела. Пускай берут свое и уходят.

Потом черный покой его снов нарушился. Снились проклятые жемчужины, снился Ветер. А может быть, это Дракон? Теперь уж все равно. А еще Серый. И вся жизнь, так глупо потраченная на всякие мелочи. Но теперь-то Илча отступать не собирался. Все или ничего.

Однако долгожданного сокровища на пути не встречалось, а пещера не кончалась. Даже не собиралась. Ничего, человеческая воля сильнее Драконьего морока… И если Фиолетовая Жемчужина все равно от него укроется, Илча не сможет упрекнуть себя в том, что и на этот раз сглупил, польстился на мелочь. Он сделал все, что мог.

Теперь сны мерещились даже наяву. Они заслоняли светящиеся шарики, мешали вглядываться и разыскивать. Поэтому Илча не удивился, когда однажды, очнувшись от забытья, обнаружил, что Ветер не исчез вместе с сонной одурью. Стоял подле незадачливого искателя, словно дожидаясь каких-то слов.

- Ты сон, - выдавил Илча, - или не сон?

Голос не узнать, так много с этими снами уже переговорено.

"Не сон".

Губы не шевельнулись.

- Значит, Дракон…

"Ты силен. Но силу тратишь зря. А она не безгранична. Все отмерено, даже жизнь".

Илча сжался, внутри закопошилось сомнение. Стало тоскливо. И правда, вдруг ему зря все это в голову втемяшилось… Но потраченных сил было жаль. У него всегда так выходило: стоит отступить - и теряешь все обретенное.

- Ты пришел меня образумить? На этот раз не выйдет. Моя жизнь. Наверху она все равно пропащая.

"Любая из этих жемчужин сделает ее иной".

- Я не хочу любую!

"Ты хочешь многого. Тем меньше обретешь".

- Ничего, я уж как-нибудь… уж если сам, так сам!

Пока он поднимался, Дракон вновь растаял без следа. И куда он все время девается?

Илча сердито двинулся вперед, уже понимая, что поиск его зряшный. Самый лучший план никуда не годится, если противная сторона играет нечестно. Фиолетовую Жемчужину спрятали от него, и ни за что теперь не отдадут, уж слишком он Дракона разгневал. Без всякого почтения держался.

Во все большем отупении он продолжал свой поиск. Скоро Илча пожалел о своей несговорчивости, временами даже надеялся, что Дракон вновь придет с увещеваниями. Но тот не шел, напрочь позабыв о госте. А позвать его самому - значило сдаться, вновь потерпеть то самое поражение, что он так ненавидел. Илча злился, потом впадал в отчаяние, потом досадовал на себя и снова злился. Тащился по пещере между сном и явью, хотя давно уже не оставалось уверенности, что ни одна жемчужина от него не скроется. Случалось, он приходил в себя внезапно, а между тем продолжал вышагивать, расшвыривая коварные шарики. Не возвращаться же? Да и как далеко? Но метки исправно появлялись на стенах - дело должно быть завершено.

И вот.

Он потрогал полустершийся знак. Лизнул почерневший палец для верности. Угольки давным-давно закончились, теперь он царапал стены ножом, потому эта метка явно из старых. Как же он на нее вышел? Спросонья двинулся в другую сторону? Но откуда тут уголь?

Двинулся вдоль стены, по привычке считая шаги. Вот еще один угольно-черный знак. А вот еще. И дальше нескончаемой чередой. Можно было угадать настроение того, кто оставил эти метки. Здесь нарисовано аккуратно, твердой рукой, на видном месте - собранно-деловитое, тут едва заметная неловкая змейка - в полусне, а тут жирные сердитые черты, как подкошенные - в редкой злобе.

Последние нити его воли медленно рвались где-то внутри, причиняя ни с чем не сравнимую боль. Илча медленно сполз, опершись спиною на камень, уронил голову и зарыдал, в первый раз за многие годы.

"Ты вернулся к началу".

Дракон преспокойно стоял в сторонке, глядя на своего гостя бесконечно знакомыми глазами, и оттого стало еще больней, просто невыносимо.