Жемчужина Лабуана (сборник)

– Ага, понимаю, за этим что-то кроется. Действительно странно… И твоя таинственная спутница…

Каммамури молча положил руку себе на губы, словно показывая, что есть вещи, о которых он не готов говорить ни с кем.

– И все-таки, боцман, когда мы прибываем?

– Куда?

– В Саравак.

– Вот что я тебе скажу: человек предполагает, а бог располагает. Тем более в море. Здесь с человеком может случиться что угодно. Например, вдруг налетит тайфун, который в пять минут отправит всех нас на дно. Или нападут пираты, которые отправят нас к дьяволу с веревкой на шее вместо галстука.

– Ого! Тут что, есть пираты? – переспросил индиец, недовольно поморщившись.

– Есть ли тут пираты?! Он еще спрашивает! Гляди вон туда, прямо по курсу. Что ты там видишь?

– Остров.

– Так вот, дружище, этот остров и есть гнездо самых настоящих пиратов.

– Как он называется?

– Момпрачемом. При одном его упоминании у моряков мороз по коже идет.

– Отчего же?

– Оттого, мой дорогой, что там живет человек, который залил кровью все моря Малайзии: с севера до юга и с востока до запада. Да и прозвище у него под стать его славе и делам – Тигр Малайзии.

– Он что, может напасть на нас? Что же тогда будет?

– Если нападет – нам не сдобровать. Этот человек чудовищно жесток – он куда страшнее, чем все тигры в джунглях.

– Но отчего же тогда его терпят англичане? – с удивлением спросил индиец.

– Терпят оттого, что не так просто истребить пиратов Момпрачема, – отвечал моряк, сунув в рот изрядную порцию жевательного табака. – Несколько лет назад англичане, собрав могучую флотилию, заняли остров, сняли с него все мало-мальски ценное, а самого и взяли в плен самого Тигра. Но, прежде чем они добрались до Лабуана, пират сбежал. Причем до сих пор неизвестно, как он это смог сделать и кто ему помог.

– Сбежал? И вернулся на Момпрачем?

– Нет, целых два года о нем не было ни слуху, ни духу. Но потом, весной 1854 года, он появился снова и снова с ним были самые отборные головорезы – малайцы и даяки. Они начали с того, что истребили тех немногих, кто решился поселиться на острове. снова утвердились там и принялись за свои кровавые дела.

В этот миг просвистел порыв свежего ветра, и под его напором застонали мачты «Молодой Индии».

– Ого! – сказал боцман Билл, поднимая голову и оглядывая горизонт. – Скоро нам придется здорово поплясать.

– Вы уверены, боцман? – беспокойно переспросил индиец.

– Смотрите: видите то черное облако с красноватыми, точно медными, краями? Поверьте, оно не обещает нам ничего хорошего.

– Нам угрожает опасность?

– «Молодая Индия», друг мой, – судно прочное и устойчивое. Но мне пора заняться делом: варево под нами начинает закипать.

Боцман Билл не ошибся: за первым порывом ветра наступило неустойчивое затишье. С востока с глухими раскатами доносился далекий гром, вселявший смутную тревогу

– Очистить палубу! – закричал капитан Мак-Клинтон.

Пассажиры нехотя повиновались, спустившись в люки на носу и корме. Только Каммамури остался на палубе, делая вид, что его это приказание не касается.

– Немедленно спускайтесь вниз! – сказал ему капитан.

– Нам угрожает опасность? – спросил индиец, оставаясь на месте.

– Узнаешь, когда буря кончится.

– Но нам обязательно нужно высадиться, капитан, и непременно в Сараваке.

– Ну что же, высадишься, если мы не пойдем на дно.

– Мне не хотелось бы отправиться туда, капитан. В Сараваке у меня неотложное дело, которое…

– Эй, боцман Билл, уберите этого человека с моих глаз. Сейчас не время болтать попусту.

Видя, что капитан менее всего расположен к разговору, индиец вздохнул и отправился к носовому люку. И вовремя. С востока налетел такой ветер, что застонали и запели на разные голоса снасти по всему кораблю. Черное облако стало таким огромным, что закрыло собой почти все небо. В сердцевине его беспрерывно грохотал гром, это которого перекатывалось с востока на запад.

«Молодая Индия» шла крутыми галсами: то взбираясь на мощные водяные горы, она, казалось, протыкала облака верхушками мачт, то соскальзывая в пропасти, из которых, выбиралась каждый раз со все большим трудом. Насквозь промокшие, босые, с развевающимися на ветру волосами, хмурые матросы управлялись со снастями неожиданно проворно. Команды и ругательства, раздававшиеся на палубе, смешивались со свистом ветра и ревом волн.

Боцман Билл чуть не сломал себе руки, крутя штурвал. Но «Молодая Индия», которую трепало, как соломинку, словно в насмешку над его усилиями оказалась в прибрежных водах Момпрачем. Она шла уже в такой опасной близости от скал и отмелей острова, что жизнь моряков и впрямь висела на волоске.