Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...

— Нечего ответить? Всё с тобой ясно… Тогда почему вы считаете, что имеете право указывать мне, как жить.

— Это не одно и то же, — возмутилась мама.

— Отчего же? — усмехнулась я. — Представь, тоже хочу быть с отцом моих детей. Без принуждения.

— Тебя заставили сказать эту чушь? — снова дядя вклинился в беседу.

Проигнорировав его вопрос, продолжила:

— Мам, я родила час назад. Да, раньше срока. Мы с малышами чувствуем себя хорошо. Они чудесные, — посмотрела на сыновей, — Гаяс и Мухаммад.

— Диана… — удивилась она.

— Что-то не слышу радости в голосе, — меня расстраивает её реакция. Или выбранные арабские имена не нравятся?

— Девочка моя, я поздравляю тебя! Рада за вас! Конечно, рада!

— Но что? — нотки недоверия отчётливо прозвучали.

— Ты точно в порядке?

— В полном.

— Бред какой-то… — дядя Боря не унимается.

— Согласен, — поддакивает Владимир Васильевич. — Зная Саида, могу сказать, что он никогда не прощает предательства, а значит — устроит «райскую» жизнь Диане…

— Вы ничего о нём не знаете. Надеюсь, я понятно выразилась. Не мешайте нам. И разберитесь в себе сначала, кто есть кто, прежде чем других оценивать, осуждать и совать свой нос, куда не следует.

— Диана, не отключайся! — воскликнула мама.

— Я позвоню ещё. Поговорим, когда будешь одна. Целую, пока, — нажала «отбой».

Как раз вовремя. В комнату вбежала Халима. Выглядит взволнованной, напуганной и вот-вот расплачется.

— Там такое…

***

— Успокойся, — догадываюсь, о чём пойдёт речь.

Я похлопала по кровати, предлагая Халиме присесть рядом.

— Саид запер Алию в подвале, — тихо произнесла она, поглядывая на моих мальчиков. — Как всегда, закатила истерику, после того, как он сообщил о намерении развестись с ней.

— Да, в курсе уже, — хотя никакого шума не слышала.

— Диана, я боюсь… А если та же участь ждёт меня? — озвучила свои страхи.

— Нет, — я прикоснулась к её руке, мягко сжимая пальцы, — Саид обещал: тебя это не коснётся.

— Ты попросила его?

— До нашей с ним свадьбы мы договорились об этом: просила не давить на тебя, не использовать шантаж и угрозы, пытаясь, таким образом, добиться от меня покорности и смирения, — ещё с себя хотела снять ответственность, не чувствовать свою вину перед ней за поступки мужа.

— Сдержит ли слово? — засомневалась она. И явно не все мысли высказала.

«Такое ощущение, что считает, будто это я потребовала развода, желая быть одной-единственной…».

— Сдержит, — заверила, тем более — он не нарушил данное обещание, несмотря на все случившиеся события. А вот кое-что надо прояснить, иначе накрутит себя и будет дальше переживать: — Халима, не я подкинула идею развестись, это его решение, — которое зрело давно, судя по всему, и меня ничуть не удивляет.

Саида тоже можно понять: не хватит нервов терпеть скверный характер жены.

Но сама никогда не предложила бы подобное, в первую очередь, заботясь об интересах, благополучии и счастье детей. Какой бы женой и человеком ни была Алия, девочкам нужна мать — родная мать, а не чужая тётя! Нельзя их разлучать!

«Если только он позволит им видеться иногда, общаться…» — сейчас, став мамой, в полной мере осознаю и ощущаю до щемящей боли в груди, каково это — лишиться своих кровиночек.

— Прости… — у Халимы потекли слёзы по щекам, — я, действительно, так подумала, что инициатива исходила от тебя… испугалась… Боюсь оказаться следующей, кого Саид выкинет на улицу… мне некуда идти, отец не примет обратно… развод — это позор для семьи…

— Ну, всё, перестань. Давай забудем об этом.

— Спасибо, — она выдохнула облегчённо, улыбнувшись.

— Не благодари, — главное — выяснили.

— Алия сама виновата в таком исходе, если уж говорить объективно, — тут же добавила. — Доставала Саида претензиями, всё внимания требовала… Не представляю, как он выдержал столько времени и не отослал её к родственникам раньше. И ведь не о дочерях она волнуется, исключительно собственная персона заботит, без мужа не хочет остаться, на девочек — плевать. А ещё… — Халима резко замолчала. Обернулась в сторону двери, словно опасается чего-то. — Наверное, ему не понравится, что болтаю много, но ты должна знать…

— О чём?

— Ни со мной, ни с Алией он не был близок.

«Верится с трудом».

— Зачем ты это рассказываешь?

— Мне кажется, для тебя важен факт верности. Надеюсь, вы оба будете счастливы. Я на Саида не претендую, мешать вам не буду.

Глава 11

Слова Халимы не выходят из головы…

Как обычно, она думает об окружающих, совсем не заботясь о себе, лишь бы дочери были рядом — о большем не мечтает. Умение радоваться каждому моменту, жить в гармонии с собой — не может не восхищать. Но девочки вырастут и выйдут замуж, а что останется ей? Одиночество? — никому ненужная, всеми забытая, без перспектив на будущее…

Нет, этого нельзя допустить. Ведь молодая женщина, тридцать лет всего. Так хочется, чтобы была по-настоящему счастлива, не только как мать, чтобы познала взаимную любовь, чтобы другой мужчина оценил по достоинствам, оберегал, окружил вниманием, теплом и лаской — именно это ей необходимо, хоть и не признается.

Такие, как она — редкость, сокровище!

Но как помочь? Чем? — даже не представляю.