Жемчужина (СИ)

- Еще два дня полета и корабль будет в Лунной гавани, - главврач внимательно посмотрел на омегу. До него дошли слухи, что Один сделал своего любовника наследником клана, и ему было очень интересно посмотреть на человека, который смог настолько увлечь сурового воина. Все альфы клана МакГрегор говорили о наследнике с придыханием. По их рассказам омега был само совершенство и гармония: красивый, умный, храбрый и с чудесным чувством юмора. Ну, прямо ожившая мечта!

Омега не произвел на него особого впечатления. Он ожидал чего-то более яркого или экстравагантного. А этот был обычным омегой. Правильные черты лица, по-омежьи стройная фигура, которая была выгодно подчеркнута черной, приталенной одеждой. Только цветной плед, накинутый на плечи, был единственным ярким пятном. Темные волосы были небрежно стянуты в низкий хвост, под глазами залегли тени от усталости, блеклые и немного растрескавшиеся губы. Никакой косметики. Обычно все омеги подкрашивались, а этого, пожалуй, совсем не волновало, как он выглядит со стороны.

Оказавшись внутри корабля, врач отпустил руку омеги и жестом пригласил следовать за ним.

- По корабельному времени сейчас ночь, - врач решил объяснить, почему на корабле так тихо. - Хотя у нас и днем не особо шумно. Но сейчас на ногах только дежурные. Все остальные отдыхают. Хотите осмотреть корабль?

Кэлум молча кивнул головой, и они отправились на экскурсию. Вначале они прошли по коридору, в котором свет был приглушен, у мониторов сидели дежурные. За матовыми дверями проглядывали ряды коек, на которых лежали люди. Дежурные коротко полушепотом рапортовали, что у них все в порядке, и продолжали дальше вглядываться в мониторы, на которых мелькали диаграммы и цифры. Дальше было большое помещение, заполненное медицинскими капсулами.

- Здесь в основном пилоты, которых мы пытаемся спасти, - врач, заметив удивление омеги, решил пояснить. - Это декомпрессионные камеры. В космосе две причины смерти - огонь или вакуум. Человек практически без повреждений может прожить в вакууме десять секунд. Главное, выдохнуть воздух из легких, чтобы их не разорвало. Этому с самого начала учат всех на занятиях по технике безопасности. Если человек пробыл в открытом космосе не более двадцати секунд, то организм вполне сможет справиться сам. А вот если дольше, то начинается кессонная болезнь. И вот тогда нужны камеры для декомпрессии.

Они подошли к камерам, где в зеленом желе плавали обнаженные мужчины. Одни выглядели обычно, другие были с красной, будто обожжённой, кожей. У третьих кожа будто была покрыта белой пленкой.

- Это участки крепитации, - альфа показал рукой на белый участки кожи. - Они появляются, когда человек замерзает при пониженном давлении. Кровь в замерзшей части тела циркулирует медленнее, из неё и прилегающих тканей гораздо тяжелее выводится избыточный азот. Из-за этого возникает, так называемый, «эффект целлофана», который создают пузырьки азота под кожей. Лечение достаточно долгое и, к сожалению, не всегда успешное. Кессонная болезнь вообще очень коварна. Человек может остаться инвалидом на всю жизнь и ужасно мучиться. Все зависит от того, как далеко зашел процесс, и как сильно сам человек хочет выжить. Именно поэтому мы и согласились отправить раненых домой, в надежде, что среди родных и близких выздоровление пойдет быстрее. Но в любом случае эти пилоты никогда не смогут летать даже пассажирами. Перепад давления их может убить и через много лет.

- Главное, чтобы выжили, - Кэлум прикусил губу. - А работу мы им найдем и на Земле. Главное, чтобы выжили. Столько смертей… Их ждут дома родители, супруги и дети. Спасите их, они очень нужны своим семьям.

- Мы делаем все возможное. Но мы не Боги, - главврач развел руками.

- Я понимаю, - Кэлум мягко коснулся его плеча. - Спасибо вам за ваш труд и заботу. Мне уже рассказали, как медицинские корабли подбирали раненых прямо во время боя. Вы очень храбрые и отважные люди.

Взрослый альфа неожиданно для себя вдруг смутился, как школьник. Вроде омега не сказал ничего такого, что бы он не знал сам, но то каким тоном это было сказано и с какой нежностью на него посмотрели, вдруг наполнило сердце старого циника неожиданным теплом. Он даже растерялся, впервые не найдя слов в ответ.

- Я привез урны для праха, - лицо омеги опять стало печальным, - и хотел бы как можно скорее поместить прах в них, как положено. Это, пожалуй, сейчас единственное, что мы можем сделать для погибших.

- Я выделю санитаров, чтобы сделали все, как надо, - главврач понимающе кивнул. - Вот выйдет утренняя смена…

- Разрешите мне участвовать в этом, - Кэлум смотрел с такой отчаянной надеждой. - Я могу заняться этим хоть сейчас. У меня уже утро, я же спал практически двое суток.