Жемчужный орден

– Если так рассуждать, то причин для отказа у меня нет. Однако окончательный ответ я дам лишь после тщательного обдумывания и посоветовавшись с асдижоном Лазаном. Все-таки это на нем будет лежать основная обязанность по охране личного состава и отслеживанию, чтобы никто не отстал и не потерялся. Не надо забывать: чем больше нас будет, тем сложней вести постоянный учет каждого человека.

Профессор медицины погрустнел:

– Что-то мне подсказывает, что Бриг будет против такой компании… Но ты уж постарайся его убедить.

– Конечно, постараюсь.

В этот момент в комнате появился запыхавшийся граф Паперре:

– Две новости, и обе радостные: есть один кандидат на вживление опухоли! Он приговорен к казни сегодня вечером и вряд ли откажется пожить еще несколько лет. А вторая новость… – С этими словами он жестом фокусника извлек из карманов сюртука две знакомые емкости: – Вырвал! Просил четыре, но сторговались на двух. И то когда Элиза узнала для кого, и капли не хотела дать. Чем я только не аргументировал просьбу…

– Молодец! – вскочил на ноги барон Тулич. – Наука тебя не забудет! – И тут же потянул Невменяемого за рукав: – Давай пошевеливайся, времени и так не хватает! Сейчас будем утолять твою жажду.

И все трое, оживленно обсуждая вкус волшебной жидкости, поспешили в личную лабораторию графа Паперре.

Глава 41 Второе посещение сонного мира

Влияние воды на странную опухоль так и не было исследовано досконально, лишь подтвердилась прежняя догадка Шеслана Тулича. При попадании живительной влаги в желудок инородное тело тут же окружало себя несколькими слоями магической защиты, которую так и не удалось пробить, несмотря на все попытки. Во время этих опытов Кремон уточнил у графа его желание отправиться в поход, и тот, невзирая на запугивания тяжестью пути и лишениями, твердо стоял на своем.

После запоздалого обеда Невменяемый опять занялся приведением в порядок своих записей, а перед ужином неторопливо съел второй в жизни волшебный плод. Вознамерившись опять обдумать перед сном важные вещи, на полтора часа посетил дворцовые термы, но ничего светлого в голову на этот раз не пришло. Только встретился в бассейне с асдижоном Лазаном и не спеша обговорил возможность участия в походе Салива Паперре.

Как ни странно, но Бриг после короткого раздумья дал добро на присутствие графа в отряде. Правда, тут же поставил одно жесткое условие:

– Только всю его амуницию и продукты питания понесут мои егеря. Не хватает мне в недрах еще троих людей разыскивать и из щелей вытаскивать. Среди моих ребят прекрасно налажена взаимовыручка, страховка, и они могут предвидеть каждый шаг своего товарища. Под их опекой наш славный медик будет в полной сохранности. Так что, если хочет, пусть готовит свое снаряжение, а я выделю людей столько, сколько для этого будет нужно.

Кремон все-таки сомневался:

– Тебя не смущает его возраст?

– Нисколько. Ведь лейб-медику не придется пробивать шурфы, карабкаться по минусовым траверсам или спускаться на разведку в мрачные провалы. Да и для сражений нам воинов хватит. А вот как знаменитый врач он может помочь весьма существенно.

– Но ведь с нами будет принцесса с запасами живительной воды!

– Ну и что? Не думай, что запасов жидкости может быть немерено. Да и не забывай о сроках годности, время может обесценить любое количество волшебной жидкости.

Невменяемый был почему-то уверен в длительном сроке годности. Но раз об этом не знают первые лица государства, он пока не стал распространяться о своих выводах и рассуждениях. Ведь и без того он теперь владел такими тайнами Спегото, что следовало следить за каждым словом.

Однако согласие асдижона Лазана все равно не укладывалось ни в какие рамки. Что бы тот ни говорил о медицинской помощи со стороны Салива Паперре, участие графа не имело никакого смысла. После долгих логических размышлений Невменяемый пришел к выводу, что Бриг Лазан что-то задумал. А с учетом детальных пояснений принцессы о покушении на нее лично подобные выводы могли лишь усилить справедливые подозрения. И уж если малейшее сомнение указывало в сторону, командира горных егерей, то следовало утроить, а то и удесятерить осторожность. Асди-жон, как личность, вхожая в пятерку первых лиц, мог провернуть любое событие в государстве, вплоть до смены королевской династии. Невзирая на дружеское расположение и личную симпатию к этому человеку, Кремону не стоило сбрасывать со счетов и самое нежелательное развитие событий.

Поэтому он не стал больше ничего выспрашивать, а, чувствуя накатывающуюся сонливость, поспешил улечься в кровать.

Конечно, телохранители были предупреждены о категорическом охранении сна своего патрона, и можно было не опасаться, что молодого колдуна побеспокоят по пустяковому делу. Да и по крупному тоже, ведь Мирта сразу же заявила:

– Если кто будет настаивать на встрече с тобой, мы просто потребуем вначале вернуть двести тысяч Стасов. А потом пусть попробует разбудить тебя сам.