Жемчужный узел (СИ)

Лизавета решительно замотала головой. Не то чтобы она не хотела присоединиться — скорее, боялась. Она ведь никогда не танцевала в хороводе: могла пойти не в ту сторону, запнуться, налететь на кого-нибудь…

Но Лад плевать хотел на её сомнения. Он взял Лизавету за руку:

— Поооошлиии!..

— Но я не доела яблоко! — нашлась Лизавета, внутренне радуясь: обошлось!

Не обошлось. Лад фыркнул, вырвал у неё палочку, сунул Инге. Наказал: «Не доедай, мы вернёмся!» — и потянул Лизавету изо всех сил: показалось, сейчас руку выдернет из плеча!

Сопротивляться сил не хватило, и спустя мгновение Лизавета вдруг оказалась частью кольца. Слева от неё стоял Лад, справа — незнакомая девушка, на вид младше на пару лет. Не задумываясь, она сжала Лизаветины пальцы, согрела в тёплой ладони.

И заиграла музыка.

Хоровод двинулся в такт затянувшейся песне, медленно и величаво. Лизавета заозиралась по сторонам, проверяя, правильно ли всё делает — но сделать неправильно было трудно. Они просто шли, спокойно, слушая музыку. Вот только та постепенно, почти незаметно, но ускорялась.

Шаг стал быстрее, быстрее, быстрее — Лизавета едва не потеряла темп, запнулась, но Лад удержал её, уверенно повёл следом. Она сама не заметила, как побежала. Юбка развевалась, хлопала по ногам, в ушах трещал костёр и пел ветер. Звуки природы слились с голосами — сама земля будто вторила им, гудя под ногами. Или то ступни гудели с непривычки, от боли?

Лизавета не успела понять: песня взвилась над костром особенно звонко — и стихла. А она не остановилась вовремя.

Рука бежавшей позади девчушки выскользнула из пальцев. Та не удержала: и Лизавета со всей дури налетела на Лада, чуть не упала, вцепившись в его рубаху. Покраснела так, что загорелись щёки.

— Прости.

— Да ничего страшного! Смотри, — Лад кивнул куда-то, и Лизавета проследила за его взглядом. Там, на другом конце хоровода, другой девушке помогали твёрдо встать на ноги после падения. — Всегда кто-нибудь не успевает. Ты ещё молодец, удержалась.

— Это ты меня удержал.

— Ой, да ладно тебе, — смешно поморщился Лад. — Лучше гляди.

От круга кто-то отделился, вышел почти в самый центр, к огню. Музыканты снова ударили по струнам — и незнакомец затанцевал, в одиночку, лихо приседая, взмахивая ногами в такт песне. А потом его сменил другой, третий, к третьему присоединился четвёртый, они пытались переплясать друг друга, затем появились ещё двое, и ещё, и ещё… Откуда-то в руке Лизаветы вновь оказалось яблоко, и она сама не заметила, как начала хрустеть, во все глаза глядя на танцующих.

Постепенно музыка замедлялась. В центр круга стали выходить пары, но уже не соревнующихся, а будто влюблённых. Они кружили друг вокруг друга, сцепляли и расцепляли пальцы, призывно покачивались и следом отдалялись друг от друга. Молодые люди словно заигрывали друг с другом, и Лизавете стало неловко от этого зрелища, захотелось отвести взгляд.

— Хочешь, ещё потанцуем? — вдруг спросил Лад.

Лизавета порадовалась, что он смотрел не на неё, а на пламя.

— Нет-нет-нет, что ты, — решительно замотала головой, на этот раз готовая вцепиться в траву, но не выйти к танцорам. — Там я точно опозорюсь!

— А мы не там. Идём.

Она сама не знала, зачем послушалась.

Лад отвёл её на опушку леса, отделявшего бушующую поляну от спящей деревни. Здесь было прохладнее, тише, спокойнее. Люди остались позади: восторженно наблюдали за танцами, ловили ртом плававшие в бочонке яблоки, разжигали малые костры и готовились через них прыгать. В эту сторону никто не смотрел.

— Как там у вас, в городе, танцуют? Я даю тебе правую руку, а левую кладу вот сюда? — Лад выглядел задумчиво, как ребёнок, рассуждающий перед домашним учителем. — Ты мне говори, правильно ли я всё делаю!

— Правильно, — улыбнулась Лизавета, мысленно удивляясь: откуда деревенский парнишка знает, какую позу принимать в вальсе.

А это был именно вальс. Лад хмурился, шевелил губами, считал шаги — танец выходил осторожный, медленный, совсем не похожий на веселье, развернувшееся возле костра. Но каким-то загадочным образом происходившее здесь заставляло Лизавету улыбаться куда как шире.

Как-то незаметно Лад перестал следить за ритмом, а Лизавета почему-то решила не поправлять. Она вообще позабыла о правилах: вот темп замедлился, расстояние стало меньше — она уже чувствовала тепло чужого дыхания на щеке. Дома после такого зашуршали бы сплетни, а здесь подобная интимность казалась обычной. У костра и не в такой близи отплясывали!

Танец постепенно уводил их всё дальше и дальше — от весёлого треска огня, от шумной толпы, от музыки и от самого праздника. По спине Лизаветы мягко скользили ветви деревьев, которые они огибали. Вот какой-то куст лизнул босые щиколотки, вот мягкая притоптанная трава под ногами сменилась другой, непослушной, отчаянно сопротивляющейся прикосновениям.