Жена авиатора

– Я думаю, что это она. Я действительно так думаю, миссис Линдберг. Мне кажется, я ее узнала. – Щеки Бетти пылали.

Она неуверенно протянула руку, чтобы потрогать материю.

– Ну наконец-то! Наконец-то мы вышли на правильный след!

Чарльз начал мерить шагами комнату с такой энергией, что чуть не свалил лампу со стола.

– Энн, наконец-то, – сказал он мне – только мне, как будто никого больше не было рядом. Он взял меня за руку и заговорил тихо и настойчиво.

– Бетти только что узнала ее. И ты тоже – я видел это по твоему лицу. Я знаю, ты хочешь быть абсолютно уверена, Энн. Я знаю, какое это для тебя испытание и как тебе тяжело то терять надежду, то вновь ее обретать. Но Кондон говорил с мужчиной, который дал нам это. Он сказал, что все это готовилось целый год, что мальчик хорошо себя чувствует, что он на корабле и о нем заботятся две женщины. Две женщины! Подумай об этом! Он говорил очень уверенно и дал нам вот это! – Чарльз сжал мои руки, как будто хотел передать мне свою убежденность.

Я покачала головой, все еще не в состоянии поверить. Он был прав. Я боялась надеяться. Хотя это единственное, что меня просили делать, – единственная работа, которая была мне поручена. Но в глубине души гнездились сомнения. Однако теперь… ведь Чарльз был так уверен в себе! Наконец, после недель бесполезных поисков, безуспешных шпионских игр он снова стал похож на прежнего Чарльза. Того юношу с ясными глазами. Лучшего пилота на свете.

– Сможешь ли ты, если полковник Шварцкопф согласится… – я еще раз взяла в руки материю, чтобы ее ощущение согрело мое сердце. Чарльз побледнел при моем упоминании полковника Шварцкопфа, но я не обратила на это внимания. Я очень хотела верить Чарльзу, но мне не менее необходимо было мнение полковника Шварцкопфа.

Мое сердце судорожно билось, лицо пылало, но я не уклонилась от его взгляда.

– Понимаю. Это переутомление. Но если полковник Шварцкопф согласится, ну что ж, тогда…

Я кивнула, позволив себе наконец роскошь поверить в чудо.

– Теперь я действительно думаю, что это Чарли. И что же теперь? Мы знаем, что он у них. Тогда, может, просто отдать им деньги? Ведь это так делается? А потом мы получим его назад?

Вскочив со стула, я схватила руку мистера Кондона.

– О спасибо, благослови вас Господь!

Я чуть не расцеловала его, но удержалась. Странный маленький человек кивнул и вытер слезу, скатившуюся по щеке.

Мои глаза были сухи, я почувствовала внезапный прилив энергии и оптимизма. Впервые за эти недели я ощутила голод. Я просто умирала с голоду! Ребенок внутри меня стал толкаться, как будто напоминая, что он тоже проголодался, и я громко рассмеялась.

– Нам так много надо сделать, – сказала я мужу, который снисходительно кивнул, – дом в ужасном состоянии! Я не хочу, чтобы он, вернувшись, увидел его таким. – Чарльз покачал головой, но я едва это заметила. Я продолжала безостановочно расхаживать по комнате, голова была переполнена планами – обычными планами, которые другие семьи строили каждый день. – Знаешь, надо будет достать его весеннюю одежду. Жалко, мы не успеем купить что-нибудь новое. Как ты считаешь, он не сильно вырос? В его возрасте дети растут так быстро. Чарльз, как ты думаешь, Чарли вспомнит нас?

– Конечно, Энн, – пробормотал мой муж, и внезапно я заметила, что все в комнате смотрят на меня так, словно никогда не видели раньше. Вероятно, так оно и было – они не видели раньше такую счастливую, полную надежд женщину.

– Прошу прощения, я просто потеряла голову, – сказала я смущенно, – пожалуйста, идите и занимайтесь вашими делами. Прошу вас, идите! – Схватив Чарльза за руку, я потянула его к двери – к его и всеобщему изумлению. – Отправляйся к полковнику Шварцкопфу, покажи ему материю и организуй все остальное! Мы все этого ждем. Иди!

Смеясь, Чарльз позволил мне вытащить его из комнаты. Кондон последовал за нами, не забыв отвесить замысловатый поклон. Бетти схватила меня за руку, и мы обнялись. Были забыты подозрения, гнев, взаимные упреки; теперь у нас была общая радость. Потом она вышла.

Я направилась к столу и стала составлять список вещей, которые понадобятся нам по возвращении малыша. Чарльз хорошо натаскал меня! До того как мы встретились, я не была сильна в составлении списков, теперь же для меня это не составляло труда. И это все благодаря моему мужу – еще одно чудо, которое он сотворил!

Но прежде чем начать, я поймала себя на том, что пишу только одно слово, то, которое я не разрешала себе писать и говорить…

Надежда!

Глава одиннадцатая

Стояла середина мая. Прошло больше двух месяцев со дня похищения моего мальчика.

Теперь в доме было непривычно тихо. Коммутатор все еще работал, но теперь мы получали не больше сотни звонков за день. Полицейские и различные незнакомцы больше не толпились в нашем доме; Элси давно вычистила все ковры, натерла до блеска полы и убрала походные кровати.

Меня пугала тишина и наведенный порядок. Все эти люди трудились, чтобы вернуть мне моего ребенка, потому что все еще считали, что шансы есть. Но тишина, воцарившаяся в доме, говорила об исчезновении надежды.