Жена Берсерка

Но Забава-то помнила, что Рагнхильд сама к Харальду приехала. И замуж за него просилась. А он не захотел. И на пиру своем свадебном беловолосая смотрела нехорошим таким взглядом — и на него, и на нее саму.

Но опять же — зачем так злобствовать? Тем более, что замуж-то Рагнхильд взяли. Пусть не Харальд, а другой. Однако тоже муж не из последних, воин, хоть и покалеченный на одну руку…

Забава вздохнула еще раз, теперь уже отгоняя воспоминания. И зашагала в сторону псарни. До обеда Харальд велел гулять с Крысенышем.

А потом ее отыщут Тюра с Гудню, чтобы вместе пообедать. Затем поведут учиться хозяйству. Но не самой что-то делать, а только приглядывать за тем, что положено делать рабам. Проверять, есть ли вода в банях, дрова, топлены ли печи там, где их положено топить. Мыты ли полы, стираны ли вещи. Поставили загодя настаиваться золу или нет…

И какую нить прядут рабыни из настриженной летом шерсти — тонкую ли, ровную. Хорошо ли ткут.

Потом на кухню зайти. Поглядеть, чистят ли каждый день печки от золы, не завелся ли в муке жучок. Почищена ли рыба, которую с утра наловили в море люди ярла Харальда. Хорошо ли мыты тарелки…

Забава пошла еще быстрей. Подумала — а вечером еще надо зайти к Красаве. Прошлый раз та хватала ее за руки, слезно жаловалась, что спина болит, мочи нет. И просила принести какого-нибудь масла, рубцы мазать…

Стражники, всегда бродившие за ней по пятам, и до этого шагавшие лениво, вразвалку, оживились. Затопали бодрей.

Терпение иногда полезно, думал Харальд, прислушиваясь к собачьему лаю, доносившемуся с дальнего конца крепости.

Сквозь легкую басовитость, говорившую о том, что лаявший пес уже успел подрасти, прорывались знакомые визгливые нотки.

Утопи он в свое время этого крысеныша, как хотел — сейчас и не знал бы, что Сванхильд бродит где-то у крепостной стены.

Харальд сделал обманный замах — и тут же коротким ударом по клинку выбил из рук Свальда меч.

Болли, с которым он разминался вначале, давно ушел по своим делам. Брат, оставшись без оружия, со смешком развел руки, сказал:

— Сдается мне, ты почему-то торопишься завершить бой.

— Топай, — проворчал Харальд. — Иди посмотри, где люди из твоего хирда. Если валяются в мужском доме, гони их во двор. А то обабятся за зиму, на меч начнут смотреть с ужасом.

Свальд ответил ему лукавым взглядом — и тоже ушел. Харальд, кликнув одного из воинов, болтавшихся на берегу, велел отнести в кладовую затупленный меч.

И зашагал к дальнему концу крепости. Посмотреть, все ли в порядке. Приглядывает ли за девчонкой стража…

Пока Харальд дошел до промежутка между сараями и крепостной стеной, снова начал падать снег. Теперь он сыпал уже гуще, слипшимися хлопьями.

Сванхильд бежала по снежку, и черный пес — подросший, и теперь лишь на половину ладони ниже взрослых кобелей — прыгал вокруг. Прихватывал клыками на короткое мгновенье полы плаща, тут же отпускал. Лаял с визгливой радостью…

Трое стражников шли следом за ней размашистыми шагами, вытянувшись цепочкой. Заметив ярла, подтянулись, пошли еще быстрей, держась на шаг позади Сванхильд.

Непорядок, подумал Харальд. Если из-за стены вдруг прилетит стрела, его люди только и успеют, что прикрыть уже упавшую девчонку. Надо по-другому — двое по бокам, вровень с ней, один сзади, осматривая пространство впереди…

И станет она жить как пленница под охраной, тут же мелькнуло у него. Нет, лучше поступить иначе. Сванхильд бегает на задах крепости до обеда. Надо будет с утра отправлять за стену два дозора, с собаками, чтобы прочесывали лес на два полета стрелы от стен. Пустое поле перед воротами и так просматривается, к тому же стража у входа за ним приглядывает.

Идет зима, на снегу отпечатки видны сразу. Где не видны, помогут псы. Чтобы попасть стрелой в человека внутри крепости, стрелявшему нужно выбрать дерево, забраться на него. И дозоры его заметят…

А еще лучше — вообще вырубить лес там, где он подходит к стенам.

Завтра отправлю два дозора, решил Харальд. И сегодня же поговорю с Кейлевом, чтобы рабы начали рубить на дрова сосны, что растут рядом с Йорингардом.

Сванхильд увидела его самой последней — и лишь тогда, когда пес уже залаял на подходившего.

— Тихо, — негромко бросил Харальд.

Черный крысеныш, обиженно тявкнув напоследок, заткнулся. Замер возле остановившейся девчонки…

— Харальд, — радостно выпалила Сванхильд. — Тебя слушает. А я говорю — тихо. И лает.

Харальд, прежде чем ответить, взглянул на стражников. Распорядился:

— Идите к главному дому. Ждите у входа. Я пока сам пригляжу за женой.

Те, уходя, понимающе покосились в сторону Сванхильд. Но без ухмылок, без переглядываний.

И лишь потом, когда стражники отошли, Харальд сказал:

— Ты не так говоришь со своим крысенышем, Сванхильд. Ты просишь. А ему надо приказывать. Чтобы он чувствовал угрозу. Понимал, что ты его сильней.

Девчонка, вскинув голову — на ресницах тут же начали оседать хлопья снега — пообещала:

— Я пробовать.

Говорила она сносно, но некоторые слова все еще коверкала.