Жена без срока годности (СИ)

Я тоже отключилась — лицом в подушку. И даже сумела провалиться в сон, а не воспоминания. Утром тоже почти не думала о Суниле: разминка, душ, завтрак. Булка с ветчиной! Вспомнила о втором бывшем муже только в магазине, покупая футбольную форму сыну. У них один размер: просто взяла в двух экземплярах. Ничего другого везти Сунилу не имело смысла: ему ничего не нужно. Ни к дате, ни вообще. Вещи он покупал исключительно в тот момент, когда они были ему нужны. К датам не привязывался. Объяснение выдавал резонное: меньше паковать при переезде. Вообще нужно жить так, чтобы весь твой скарб умещался в багажнике машины.

Поэтому в каждый день его рождения я устраивала вылазку куда-нибудь, дарила не вещь, а воспоминания. Вот они, наверное, и не дают ему сейчас покоя… Сам Сунил с пустыми руками ко мне не приедет — притащит очередное золото из Индии, на что-то другое фантазии все равно не хватит, возьмет верх привычка. Притерлись, облезли и… Соскучились? Скорее да, чем нет. Я улыбалась все утро, даже жуя бутерброд. А это что-то да значит. Про Андрея не думала вообще, даже про паспорт. Сегодня и без этого день тяжелый.

Мальчику из приюта я тоже взяла форму и фирменный мяч к ней: в футбол можно играть командой. Надеюсь. Неизвестно, как устроен быт только что лишившихся матери детей. Только что лишенных матери государством. Были ли она им хорошей матерью, вопрос, конечно, риторический, как и о детской естественной привязанности к женщине, давшей им хоть какую, но жизнь. Про детскую психику вообще не хочу думать, своей лишусь…

— Знаете, я, наверное, не пойду с вами, — сказала я Вере. — Могу в машине подождать, если вы захотите что-то потом обсудить. Ну, денежные вопросы.

О чем нам еще говорить в данной ситуации?

— А что так?

Вера моложе меня лет на десять. Во всяком случае, выглядела сегодня на тридцатник с небольшим. Прическа, перманентный макияж, маникюр — не загнанная лошадь, другими словами. Машина пусть не новая, но в отличной форме. Соответствует хозяйке.

— Я всю жизнь волонтерила в приютах для животных.

— Сравнили… — скривилась Вера и завела машину.

— Да, сравнила. У животных такие же печальные глаза, когда уходишь от них домой, оставляя их на ночь в клетках, как и у детей. Они провожают тебя обреченным взглядом, как бы укоряя: можешь же спасти, но комфорт тебе дороже. Муж не хотел дома лишней грязи. Так что они были правы хотя бы в отношении меня.

— Лишней? А от детей грязь его устраивала? — услышала я ту же злость в ее голосе, что и при телефонном разговоре.

— От детей грязи не было. Во-первых, в Калифорнии круглый год сухо, дожди последние года — большая редкость.

— А во-вторых? — переспросила, когда поняла, что я замолчала.

А я действительно усомнилась в нужности данного разговора.

— Мои дети выросли в детских садах. В американских. Где спят на полу в спальниках, сами их расстилают и сами убирают, как и со стола во время еды. Их приучают к порядку и самостоятельности. И это правильно, что с ними не сюскаются. Жизнь — жестокая штука, каждый за себя.

— А как же волонтерство? — явно пыталась подколоть меня Вера.

— А это твой долг, твоя обязанность как члена социума, этому тоже с первых лет жизни учат. Делиться игрушками в песочнице… Отдать свое всегда нелегко, и если не приучить с детства делиться — вырастет эгоист.

— Легко откупиться от мира деньгами. Дал и душа чистая, да? — продолжала наезжать на меня Вера.

Да что я ей такого сделала?! Вот правда…

— Почему же легко? Я отдавала еще и свободное время.

— Животным, не больным детям, это другое…

Ах, вот почему она ставит себя выше меня.

— Ну это не каждому дано, вы правы, — не могла я не согласиться. — Но моих детей хотя бы научили не отворачиваться при виде инвалидов. В этом плане американцы молодцы — специальные классы делают в обычных школах и социализируют больных детей со здоровыми, хотя эта социализация скорее здоровым нужна. Моя дочь так и выбрала себе направление в профессии.

— Да, простите, забыла… — действительно хотя бы внешне смутилась моя новая знакомая. — Странно для молодой девушки.

— Не странно. У нее в подготовительных классах был замечательный учитель. Вообще считаю, что мужчины-учителя очень сильное влияние в детстве на детей оказывают. Он говорил, что восхищается коллегами, которые могут работать с больными детьми, сам бы не смог, не хватило бы знаний, сил и терпения. Говорил, говорил, а потом раз и решил взять эту планку — поменял здоровых детей на больных. Ну а моя дочь продолжала в школе с ним общаться, так и заразилась этой профессией, и я ее не отговаривала.

— Почему?