Жена без срока годности

— Я тебя нормально спрашиваю — зачем это тебе надо? — процедила я сквозь зубы довольно громко.

До соседей не достучусь, мне бы к его разуму простучаться, хотя бы азбукой Морзе.

— Марина, я говорю на полном серьезе. Ты поставила наш брак на паузу — может, пришло время нажать “резюм-баттон”, если так тебе будет понятнее?

— Я нажала на “делит”, тебя больше нет.

— Я здесь, Марина. Перед твоими глазами, на расстоянии вытянутой руки. И я не шучу.

“Ты просто несешь бред, Андрюш”, — это я подумала, это я не сказала, это читалось в моем взгляде. А он умел его читать. Когда-то. Умеет ли сейчас? И что я сама в состоянии без вербальной подсказки прочитать во взгляде Андрея? Пустоту. А есть ли в нем еще хоть что-то? В его душе…

— Ну и как ты представляешь себе нашу семейную жизнь? — проговорила, даже не спросила, не повысила голоса, сжимая пальцы перед собой в замок. Замок, давным-давно замкнутый на сердце.

— Не знаю. Ты сама сказала, есть варианты.

Голос у Андрея действительно пустой, усталый, немного детский, благодаря сквозящим в нем нудным интонациям.

Я улыбнулась, даже какой-то звук произнесла, малость похожий на смешок.

— Я говорила в прошедшем времени. Двадцать лет назад могли быть варианты. Сейчас — увы…

— Ему ты готова дать второй шанс, хотя он сам с тобой развелся, — смотрел Андрей исподлобья. — Чем я хуже? Я не разводился с тобой.

— Просто сбежал, — уже голосом хмыкнула я.

— Уехал первым. Называй, пожалуйста, вещи своими именами. То, что меня кинули люди, которых я считал порядочными и в какой-то мере друзьями, сломало все мои планы жизнь. Впрочем, я и тебя считал…

Замолчал, не договорил.

— Какой? — произнесла тихо, твердо, безразлично.

— Женой. Вкладывай в это слово, что хочешь… Но я никак не думал, что ты меня бросишь. То, что тебе всегда хотелось оказаться правой, допускал… Что можешь беситься целый год — со скрипом, но тоже принял. То, что ты меня реально бросишь, этой мысли не допускал даже на минуту. Неужели так сложно было позвонить?

— А тебе?

— Я делал хоть какую-то часть.

— Посылал деньги и ждал слова благодарности.

Он не опустил глаз, не склонил головы — чего-то ждал. Благодарности?

— Почему ты его прощаешь, а меня — нет? — не унимался Андрей.

— Да мне не за что его прощать. Разошлись на время, на время сойдемся. Нас больше ни дети не связывают, ни бумажки…

— Нас тоже, в твоем понимании, ничего из этого не связывает.

— Андрей, нас просто ничего не связывает. Понимаешь? Нас связывала учеба, затем эмиграция, потом обида — сейчас не осталось ничего.

— Даже хороших воспоминаний? — продолжал он буравить меня взглядом.

— Они есть.

— Говоришь, все плохое перегорело. Но что-то хорошее ж осталось. Почему ты не даешь мне шанс вернуться в твою жизнь? С ним было двадцать лет. У меня для ровного счета еще четырнадцать в запасе. Собственно шестьдесят лет — средняя продолжительность жизни мужиков в России. В Индии — долгожители, так что еще успеешь с ним пожить, — хмыкнул теперь он. — После меня. Шахматка.

— Андрей, что тебе надо? — уже не могла я смотреть на него без улыбки, хоть и тусклой, и горькой.

— Я устал от одиночества, Марина, — не изменил он позы, не поменял направление взгляда, от которого устала я. — Я не буду перед тобой рисоваться. Не знаю, сколько мне осталось, но мне хочется пожить… Прожить, — чуть кашлянул Андрей, точно бред забил ему горло. — С тобой.

— В одностороннем порядке. Ты не спросил, на что я планирую потратить ближайшие четырнадцать лет?

— Марина, у тебя нет никаких планов. Мы можем разработать их вместе. Я уверен, что ты долго обдумывала свой развод, второй. И я не думаю, что за год что-то настолько кардинально могло поменяться, что тебе снова захотелось за него замуж. А за двадцать лет — может, поверь. Почему ты не желаешь познакомиться со мной?

Я не знала ответа. Сказать, что он не вызывает у меня былых чувств — соврать. Он и раньше ничего не вызывал, кроме… Жалости, наверное. Я думала, наивная, что как-то несправедливо, что такой симпатичный парень на поверку выходил болван болваном, и я взяла над ним шефство. Что, нельзя было этого делать? Но это я в комсомол не успела вступить, а пионером целых четыре года проходила. И в школе нам в нагрузку давали двоечников.

— А чем ты меня можешь заинтересовать? Не что ты можешь мне предложить, предложить ты мне ничего не можешь… В финансовом плане, потому что на данный момент я чувствую себя достаточно упакованной. В моральном… Хотя нет, — скривилась я. — Это тоже неважно, мораль для нищих. Способен ли ты трахать мозги в изощренной форме?

Мой вопрос загнал Андрея в тупик своей тупостью. Смотрит и молчит.