Жена-девочка

Все выглядели счастливыми и ждали только сигнала — рожка охотника, чтобы приступить к действу.

Был только один человек во всей компании, кто не разделял всеобщую радость; человек этот сидел верхом на гнедой лошади, рядом с четырёхместной коляской, в которой находилась Бланш Вернон.

Этим человеком был Майнард.

Почему же он не разделял всеобщую радость?

Причина, возможно, заключалась в человеке, также сидевшем верхом на лошади и находившемся по другую сторону четырёхместной коляски, который называл Бланш Вернон своей кузиной.

Как и Майнард, он остановился в Вернон Парке — но как близкий родственник, он был размещен ближе к семье Вернон, чем капитан.

Звали его Скадамор — Франк Скадамор — он выглядел еще юным и безбородым. Тем не менее, несмотря на это, он был человеком зрелого возраста, так что внешний его вид ни о чем не говорил.

Он был красив собой; светлые волосы с золотистым оттенком, своего рода саксонский Эндимион или Адонис.

И она, будучи с ним в родственных отношениях и имея такой же характер, — да к тому же примерно одинакового с ним возраста — разве она могла испытывать к нему иное чувство, кроме восхищения?

Можно было не сомневаться в том, что он восхищался ею. Майнард обнаружил это сразу, в тот день, когда все трое впервые увиделись.

Он часто наблюдал это и после; но теперь — особенно ревностно, ибо молодой человек, наклонившись в седле, пытался привлечь внимание своей кузины.

И он, казалось, преуспел в этом. Она не глядела ни на кого больше и не слушала кого-либо еще. Она не прислушивалась к лаю собак, она не думала об охоте на лис, она только слушала приятные речи молодого Скадамора.

Все эти наблюдения сильно огорчали Майнарда. Правда, его огорчение было довольно умеренным, по размышлении, что он навряд ли мог ожидать что-то другое.

Да, он оказал Бланш Вернон услугу. Он полагал, что услуга была оплачена, когда, возможно, именно ее вмешательство спасло его от казни зуавов. Но этот ответный благородный шаг мог быть отнюдь не признаком взаимности, — это была просто благодарность чувствительного ребенка!

Пределом его терпения было наблюдать, как она стала что-то нашептывать на ухо молодому Скадамору — очевидно, слова, выражавшие ответные теплые чувства к нему.

Экс-капитану стало не по себе, и он раздраженно подумал:

«Очевидно, у меня слишком много волос на лице. Она предпочитает безбородых юнцов.»

Ревность, должно быть, ударила ему в пятки, и он, резко вонзив шпоры в бока лошади, поскакал прочь от четырёхместной коляски!

Возможно, эта ревность возбудила в нем страсть к охоте, поскольку он, пришпоривая коня, держался в первых рядах преследователей и был первым, кто успешно стрелял.

В тот день конь его вернулся в конюшню сэра Джорджа Вернона, задыхаясь от быстрой езды, с кровоточащими от шпор ребрами.

Гость уселся за обеденный стол — этот незнакомец, оказавшийся в кругу охотников, украшенных алыми перьями, заслужил их уважение тем, что охотился, опережая гончих.

ГЛАВА XLV. ОХОТА НА ФАЗАНОВ

На следующий день после охоты на лис гости отправились стрелять фазанов.

С утра стояла прекрасная погода, одна из самых лучших, какая возможна в Англии: ясное синее небо и теплое октябрьское солнце.

— Леди будут сопровождать нас к гнездовищу, — сказал сэр Джордж, к удовольствию гостей-охотников. — Итак, джентльмены, — добавил он, — будьте осторожны при стрельбе.

Идти предстояло недалеко. Фазаны водились в Вернон Парке рядом с домом, между садом и «домашней фермой». Место представляло собой рощу, где тут и там большие деревья возвышались над низким орешником, остролистами, белыми березами, можжевельником, кизилом и колючим кустарником. Оно занимало площадь размером около квадратной мили холмистой земли, изрезанной глубокими лощинами и тихими прохладными полянами, где царил полумрак и через которые, извиваясь, протекал кристально чистый ручей.

Здесь также водились вальдшнепы; но время года было слишком раннее для охоты на них, и потому охотники удовлетворились стрельбой по фазанам.

Охота началась сразу же после завтрака. Многие дамы остались дома — жены, сестры и дочери господ, приглашенных сэром Джорджем. Однако специально на это азартное мероприятие пришло много других приглашенных — цвет окрестных жителей.

Все участники вышли на охоту одновременно, под руководством главного егеря, сопровождаемые спаниелями и охотничьими ищейками.

После некоторой подготовки охота началась, и вскоре треск двустволок обозначил место, где происходило центральное сражение, постепенно перемещаясь к границе Парка.

Спонтанно начавшись в середине гнездовища, где были слышны залпы многих охотников, стрельба постепенно рассредоточилась. Небольшие группы охотников, состоящие каждая из двух-трех леди и такого же числа джентльменов, разбрелись по зарослям, надеясь на случай или на егерей, которые сопровождали их.