Жена для дракона

Чувство вины раздирало изнутри. Как он мог не предусмотреть такой вариант?! Виктория производила впечатление невероятно умной женщины! Как она могла решиться на такую глупость, как лишение себя жизни?! Как женщина, которая принимает в этот мир младенцев, могла наложить на себя руки?! Кому, как не ей, знать цену каждой жизни?!

Сердце бьется.

Дыхание глубокое и ровное.

Только теперь Рейн понял, что у него дрожат руки. Из раненой вены девушки стекала кровь. Раньше он бы решил, что кровопускание будет полезно в подобной ситуации, но Виктория выступала категорически против этой процедуры.

— Соль, господин, — лекарь неуверенно протянул дракону мешочек. Не оборачиваясь, Рейн взял его и сунул под нос своей жене. Ну же! Открой глаза! Очнись, чтобы он мог высказать ей все, что думает о её безрассудстве! Дракон продержал пахучий мешочек возле ее носа около минуты, пока лекарь не подал голос. — Не помогает, господин, — нужно иметь подлинную храбрость, чтобы сказать такое доведенному до отчаяния дракону. — Вы обожжете ей слизистую, господин…

— Забери! — коротко рыкнул Рейн, возвращая мешочек. Виктория не приходит в себя. Что она с собой сделала, черт возьми?! Со стороны все выглядит так, будто его жена очень крепко спит. Дракон с ужасом понимал, что в любой момент ее сердце может остановиться, а он, тысячелетний дурак, понятия не имеет, как это предотвратить. Одной рукой он поддерживал под спину Викторию, а второй поднял тот странный поршень, которым она ранила себя. Или отравила? Неужели она ввела себе что-то прямо в кровь? От этой женщины можно ожидать всего. Предсказать ее действия просто невозможно. — Нужно привести ее в чувство, — дракон уложил свою жену на брачное ложе, которое готовилось совсем для других целей.

— Спирт, — ему подали смоченную салфетку.

Рейн обтер спокойное, как у покойницы, лицо Виктории. Каждую минуту он прислушивался к ее дыханию. Спирт иногда используют при обмороках, он помогает очнуться, горячит кожу. Но и это средство не сработало. Ничего не помогает! Он прожил на этом свете два тысячелетия, изучал науки, ставил эксперименты, считал себя образованным и мудрым. И тут появляется эта девчонка, которая и тридцати лет на свете не прожила, но знает об этом мире столько, что ему и не снилось! Безо всякой магии она погрузила себя в глубокий сон, а Рейн не имел понятия, как разбудить ее! Нет даже следов, которые всегда оставляет магия. Виктория может сотворить с собой и с ним что угодно, а он не сможет ей помешать. Эта девочка его переиграла. Пора признать.

— Убирайтесь! — раздраженно бросил он лекарям. От этих идиотов нет толка. Они понятия не имеют, что она с собой сделала, а потому помочь ничем не смогут. Стадо ослов! Ученые мужи, уважаемые люди, дослужившиеся до должности во дворце, на деле оказываются беспомощными баранами, сующими ей под нос соли. Эта женщина отравила себя такой забористой дрянью, с которой и магия может не справиться, не то что вонючий мешочек.

Он сразу понял, что Виктория обращалась к магии. Странный поршень создан из огня. Рейн обязательно восхитился бы талантом своей жены создавать предметы, если бы она не умирала на его кровати. Вот откроет глаза, и он обязательно скажет ей, что далеко не все могут так легко создавать вещи, да еще столь прочные и качественные. А еще поклянется, что отныне за ней будет следовать отряд телохранителей и контролировать каждое ее действие, даже если это будет поход в уборную. Он еще не решил. Пусть откроет глаза, а там будь что будет.

Высший дракон — один самых искусных магов своего мира. Он использовал весь свой опыт, применил те виды заклинаний, которые могли бы мертвого поднять из могилы, но все тщетно. Виктория продолжала спать. Он чувствовал, как по ее венам бежит огонь, как магия, принимая женщину в свой род, все сильнее завладевает ею. Обычно на весь процесс уходит несколько дней, но Виктория принимает в себя драконье пламя на удивление быстро. Не похоже, что она умирает — жизненные токи не угасают уже несколько часов. На горизонте забрезжил рассвет, когда дракон испробовал все, что мог. Он больше не знал, что ему сделать, чтобы молодая жена открыла глаза. Рейн понимал только одно: если она умрет, то и он уйдет из этого мира навсегда. Отправится жить в ее мир, о котором она так много рассказывала. Без магии он начнет стареть, но какой толк от вечной жизни, если он не знает об этом мире ничего? Очевидно, в немагических мирах есть, на что посмотреть и чему поучиться.

Глава 32

Виктория

Выход из наркоза — такая же непростая задача, как выбраться из непроходимого леса, полного тумана. Сознание возвращалось ко мне медленно, урывками, словно на короткий миг я выныривала из омута, а затем вновь проваливалась в небытие. Я отчетливо помню тот момент, когда начала чувствовать свое тело, словно обрела его вновь. Когда я открыла глаза, передо мной всплыло чье-то лицо. Я не осознавала реальность адекватно, словно напилась до чертиков.