Жена для наследника Бури

Теперь уже не удержался наследник, и мы на некоторое время забыли о разговорах.

– Если предположить, что с твоим появлением в это мире все обстоит так же, – сказал, наконец, мужчина, – то боги таким образом восстанавливали нарушенное равновесие. Вашим призывом.

– То есть сила Макса…

– Может понадобиться для чего-то в будущем.

– А я…

– Нужна была мне, – твердо сказал наследник. – Очень. Именно такая. Именно ты. Именно сейчас.

Последнее он выдохнул мне в губы, а дальше обхватил ладонями мой затылок и притянул к себе ради глубокого, обжигающего поцелуя.

Я прерывисто застонала и выгнулась. А потом перекинула одну ногу так, чтобы оказаться верхом на мужчине.

Беж уже не сдерживался.

Рванул мою блузку, чтобы обнажить грудь, и впился в нее губами. И пока я ерзала, поднимая юбки и пытаясь расстегнуть его брюки неловкими, подрагивающими от нетерпения пальцами, выцеловывал каждый обнажившийся участок кожи.

С удовлетворенным всхлипом я опустилась на него и замерла на мгновение, чтобы снова вскипеть от жестких ударов бедер, от властных ласк пальцами, от горячего дыхания, которое он дарил мне, слизывая раз за разом крики удовольствия.

Внутри меня потоком разлилась одуряющая нега, чтобы сначала заполнить меня всю, а потом взорваться, вынося мои эмоции и чувства за пределы физического дела. Я услышала как зарычал Бежан и сжала посильнее бедра, принимая его пик наслаждения, а потом безвольно обмякла на мужчине, все еще подрагивая от пережитого.

– Именно сейчас я была тебе действительно очень нужна, – пошутила я слабым голосом спустя несколько минут. – Давно хотела спросить, то землетрясение, которое я ощущаю каждый раз, когда мы с тобой вместе…вот так… Оно же только между нами?

Наследник расхохотался:

– Боишься, что разгневанные горожане снесут стены дворца и потребуют твою голову?

Я чуть покраснела и тоже засмеялась.

– Не волнуйся, похоже, боги и это предусмотрели.

Мы привели в порядок одежду и снова сели за чтение. Таких дней, когда можно было просто побыть несколько часов вдвоем, вдали от чужих глаз, занимаясь тем, что нам обоим интересно и приятно – или очень приятно – было не много, и я их ценила. Я оказалась та еще заучка, прикипевшая к местным научным исследованиям и древним фолиантам, и была приятно удивлена, что принц разделяет мою любовь к книгам.

В другое время его жизнь была наполнена многочисленными преступлениями, стычками и необходимостью поддерживать мир и порядок на необъятной территории. Мои же дни проходили в общении с Максиром, которого уже можно было потихоньку выпускать в большой мир; работой, приносившей все больше удовольствия; разговорами с немногочисленными друзьями, а также «экскурсиями» по дворцу, которым я не уставала любоваться.

Это был целый отдельный мир. Со своими законами и жителями, бассейнами – озерами, станцией для посадки дирижаблей, рощами и садами на невообразимых высотах, дорогами, армией, школой и сотнями служб, обеспечивающих тысячи проживающих там постоянно и временно людей. Дворец начали строить много сотен лет назад. Сначала, он был более симметричен, но каждый новый правитель добавлял что-то от себя, соединяя, порой, новые части со старыми мостами; рыл в глубину; переделывал внутреннее убранство. И в итоге получилось то, от чего я приходила в восторг, исследуя и рассматривая каждые отдельные детали, натыкаясь постоянно на незнакомые помещения и любуясь то огромными общественными залами, то крохотными, камерными помещениями.

Нет, конечно, в моем пребывании в столице все было далеко не так радужно, как хотелось бы. Несмотря на то, что в наше крыло, где мы иногда проводили ночи вместе с Бежаном – страстные, невероятные, счастливые ночи – добраться было не возможно, прятаться я там не могла. У меня были свои обязанности, а также работа, потому приходилось не мало общаться с местной знатью, а это оказалось, по большей части, не слишком приятно, несмотря на безоговорочную поддержку нескольких весьма влиятельных магов.

Но гнобить – не строить. И высшие, отиравшиеся во дворце по самым разным причинам – от службы до отсутствия собственного дома – привыкли в этом смысле следовать законодательнице местной моды, в том числе в отношении кого-то.

А законодательницей была Инеза эр Джабари, не взлюбившая меня с самого начала. Она обладала невероятной способностью оказываться у меня на пути, да еще и не одна, а вместе с «воспитанницами» – задирающими свои точенные носики эртами в роскошных нарядах – и неизменно находила, чем меня уколоть.

– Мы должны рассказать Бежану, – кипятилась Каринэ, ставшая свидетельницей пары таких разговоров. – Она моя тетя, но вести себя так…

– Мы не будем ничего рассказывать, – возразила я мягко, – у твоего брата хватает сложностей сейчас, а ссорить его с родственницей – а он с ней поссорится, причем, боюсь, весьма громогласно – я не хочу. Дождемся того момента, когда меня объявят избранной, а потом уже будем разбираться. Но я все-таки не понимаю, что её так задевает? Сама же говорит – я никто…