Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ)

— Поехала б, конечно! — ответила она, щелкая пажами чулок — Да только ведь ты…

— Передумал, — рявкнул льерд — После праздников едем вместе. Понятно тебе?

— Но, Диньер…

…Оглушительно захлопнувшаяся за Ланнфелем дверь, ровно ножом отсекла все вопросы льерды и её же…

…хитрый и довольный смешок.

Глава 33

Глава 33

В продолжении праздничной недели Диньер и Эмелина всё же навестили папашу Бильера. Родитель оказался очень рад визиту, хоть немного и попенял, что молодые супруги не приехали увидеться с ним и прочей родней раньше.

— Да что вы, папенька! — принялась оправдываться льерда Ланнфель, ответив на родительские поцелуи и объятия — То в город ездили. То Кора расшиблась! Знаете же… То чувствовала я себя неважно… Вы ведь и об этом знаете, передавала записку же я вам… Сейчас уже ничего, а спервоначалу муторно было. Очень.

При упоминании последнего обстоятельства, хорошо уже известного папаше, круглое, довольное лицо льерда Бильера расплылось масляным блином, став ещё круглее и довольнее.

— Знаю… Вот этим порадовала, дочь! — замурчал он, вмиг напомнив этим мурчанием Ланнфелю ненавистного Масика, обожравшегося вареной рыбы, либо жирной сметаны — И ты, Диньер, сынок! Радуете меня, дети. Выходит, не впустую жизнь живу. Вот…

Всем своим объемистым корпусом обернувшись к сыновьям, заколыхав животом и двумя подбородками разом, выпалил торжественно:

— Берите пример, обалдуи! Благодаря Эмми, у меня скоро внук появится. А вы так и проходите, аки пустоцветы бесполезные болтаясь по Миру…

На эту жаркую тираду «бесполезные пустоцветы» ответили лишь молчанием, да кривыми полуулыбками.

— Всему своё время, отец, — примиряюще мягко произнес Ланнфель — Мы тоже так быстро не ждали. Однако, это уж так угодно Богам. Всему их воля.

В остальном, визит прошел мирно.

Праздничный стол был, как всегда, обильным и сытным, беседы задушевными и, если б не мысли о предстоящем визите в Ракуэн, то вольника не беспокоило бы вообще ничего.

Как везти туда Серебрянку? Не надо бы. Ни к чему ей теперь свидания с Саццифиром, неизвестно чего желающим получить от встречи с ней… Зачем вот зовет «с супругой»? Так и написал бы — «приезжай один», так ведь нет. «С супругой». Для чего?! Вольнику известно было прекрасно, что Ракуэнский Маг без личной выгоды даже зад не почешет, не то, чтобы что — то…

Хотя… Взял же Саццифир его, Ланнфеля, когда — то в Академию? За минимальную оплату, без которой вполне мог и обойтись, не занимая ценное, ученическое место полунищим провинциалом. Но, тем не менее принял и провинциала того, и его невеликие злотки. С трудом накопленные, собранные с поденных подработок в Призоне, Громмане, а также в других ближних городах и поселках.

Знал Саццифир, наверное, какими потАми добыт холщовый, туго набитый злотками мешочек в руках несуразно длинного, худого, смурного, плохо одетого парня со злым, зеленым взглядом? Знал, не мог не знать.

Поэтому, вероятно, и сказал тогда, после блестяще пройденной будущим учеником «Линейки Испытаний»:

— Ладно. Принят. По столько же ежемесячно, льерд Ланнфель. Если будут какие — то затруднения с финансами, незамедлительно сообщите мне. На этот случай вам будет предлагаться отработка. Такой формы оплаты здесь, в Ракуэне, правда не предусмотрено. Однако же, именно для вас я сделаю исключение. Вы хорошо показали себя на Линейке. Даже, хм… слишком. Думаю, из вас выйдет толк.

Так может быть, и Саццифиру не чужды иногда жалость, сострадание и прочие чувства, простые и человеческие? Ведь вот и в Академию принял, и потом помог. Вряд ли Ракуэнский Владелец видел тогда Диньерову, Вторую Суть. Если уж сам Диньер о ней ничего не знал! Просто из проснувшегося вдруг сопереживания помогал? А что? Разве не может быть такого? Может, наверное? В жизни ведь чего только не бывает…

Принял. И помог, да. Только вот отчего — то Ланнфель, оказавшись в Каземате и избавившись от ненавязчивой, своеобразной опеки Учителя на целых двенадцать лет, все эти годы ощущал себя свободнее, чем под надежным, железным крылышком Ракуэнского Мага? Да и потом, вольнику дышалось спокойно от знания того, что Учитель, скорее всего, забыл о нём, сбросив со счетов проштрафившегося, оступившегося ученика…

Ведь так всё шло ровно и хорошо!

Освобождение. Великолепная, выгодная женитьба! Вернувшиеся Имя и Дом.

Семья, которой никогда не было.

Эмелина… Единственная. Родная. Завоеванная. Обретенная…

Новый, неизвестный, крошечный пока комочек жизни, поселившийся в её страстно желанном, любимом теле.

Вот и более не надо бы ничего!

«Дурочка, — в который раз подосадовал Ланнфель — Ну на кой ляд писала в Ракуэн?»

И верно, дурочка. Маленькая и наивная. Мало ей призрака Ланнфеля — Старшего, сидящего теперь в запертой досками большой купальне? Мало, ей ещё и призраки Диньерова прошлого понадобились.

Оставить всё же её здесь, в Бильер, у папаши?