Жена для отщепенца, или Измены не будет (СИ)

Нет, серьезно. Окажись здесь их Посланник, так и ему бы в нос ткнула золотыми кольцами, новым экипажем или тем, сколько вообще у Ланнфелей денег… Да ещё и прибавила бы что — то вроде: «Ты так смоги, уважаемый. А я посмотрю. На прокорм зарабатывать, это тебе не крылами махать. По небу летать любая птица может. И без особого труда! Вот так вот.»

— Значит, говоришь, всё хорошо у вас? — «крякнул» Саццифир — Да, Эмелина? Лийм — то как приблудился? Эти коты, вообще — то, не слишком домашние. Не любят они стен. Как думаешь, что привлекло зверя?

— Сам пришел, — пожала плечами льерда Ланнфель — Он же маленький, льерд Саццифир… Ему тепло нужно. Забота! Не сможет один…

— Точно, — кивнул тот, сильнее опершись на стол локтями — Вот и подумай, отчего к тебе звери тянутся? Маленькие. Незрелые. Те, которым забота нужна.

Очень смутно догадываясь, что имеет ввиду её Дознаватель, Эмелина наморщила лоб.

Почувствовав замешательство супруги, Диньер попробовал возразить:

— Ладно вам, льерд Саццифир! Тоже мне, приблудный кот. Большое дело… подумаешь!

— Как и ты сам, приблудный, — глухо ответил Ракуэн — Как и тот, которого она в животе носит. Прекрати злиться, Ланнфель. Не сверкай глазами. Не в обиду это говорю. А вот зачем…

Тяжело поднявшись из — за стола, Ракуэн уперся кулаками в его крышку.

— К слову сказать, — продолжил, сумрачно глядя на супругов — Этот кот вскоре вам огромную службу сослужит. Просто так лиймы по домам не шляются. Лучше скажите, дорогие дети… Призраков в доме не водится ли?

— ЕСТЬ! — выпалила льерда, опередив мужа — Я! Я ЕГО ВИДЕЛА!

— ЭММИ! — рявкнул Диньер, дергая сорвавшуюся с места супругу назад — А ну, сядь!

— Так я и думал! — Саццифир даже никакого внимания не обратил на короткую, безобразную перепалку — Дишен шастает? Да?

И сам тут же яростно кивнул, не дождавшись ответа:

— Всё ожидаемо. Очень ожидаемо. Лиймы, дети мои, в дома заходят исключительно за добычей. Дикому коту ваша провизия и забота, конечно, нужны. Но вот этот, ОСОБЫЙ корм ему более необходим, чем любые ласки. Как его, говорите, зовут? Масик? Дайте Масику силу набрать. Вырасти ему надо. А там уж и не жить призраку. Туда и дорога твари… Что огонь не дожег, доделают когти звериные. Примет убийца ещё одну лютую смерть.

— Убийца? — переспросил Ланнфель, смешавшись — Что это значит?

В таком состоянии Ракуэнскую Глыбу он видел в первый раз. Будто слетела прочь каменная маска с векового идола, разбившись и обнажив прячущиеся под ней содранную, нежную кожу и кровоточащие мышцы.

— То и значит, — горячо отозвался тот — Когда — то Дишен Ланнфель здорово нагадил мне. Есть у меня повод желать ему не то, что двух, а ста смертей.

— Ой, — прошептала Эмелина, зажав рот ладонью — Ой…

Льерд же Саццифир, наконец, оторвался от стола:

— Вы оба добивались от меня правды, верно? Ну, разумеется. Собственно, не получи я того письма от тебя, урожденная Бильер — Астсон, так явился бы сам. Со всеми объяснениями, правдами и родственным визитом. Что смотрите? Непонятна последняя фраза? Ну, так я объясню. Анелла Ракуэн, в замужестве Ланнфель — моя старшая дочь. Твоя мать, Диньер, в самом деле была Зверем. Юным, диким, жаждущим ласки и заботы. До того жаждущим, что оказалась в состоянии решиться на побег из дома… К сожалению всё, что смог дать ей этот подлец Дишен — предательство и смерть. Я отплатил ему тем же. Это я сжег поместье Ланнфель. Я.

Сделав упреждающий жест рукой, Ракуэн продолжил, коротко переведя дыхание:

— Конечно, я позаботился о том, чтобы ты не попал под огонь, мой мальчик. Не спуская с тебя глаз ни на минуту, я просто наблюдал. Ты рос обычным ребенком. Но, хоть ничего выдающегося в тебе замечено не было, я вовсе не желал зла своему единственному внуку. Пусть слабому, пусть человеческому, но всё же! Так что обнаруживать наше родство в Мире, принадлежащем Дишенам и прочим трусливым тварям, мне не хотелось. Поэтому, пришлось ждать. И вот, моё терпение было вознаграждено. Однажды ты пришел сам. Сюда. Теперь понимаешь, почему ты был принят? Вижу, что да. Итак, с того момента моей обязанностью стало обучать тебя, что я и делал. Прятать твою Истинную Суть не было необходимости, она и так до поры и времени особо не проявлялась. Странности начались не так давно. Верно, Эмелина?

— После свадьбы, льерд Саццифир, — кивнула та, крепко сжав руку супруга, ощущая то, как нагрелись его пальцы — Может, чуть раньше… Я поэтому и написала вам. Просто вы его знали, ну… лучше всех, что ли? Я имею ввиду, из всех живых…

…Договорить она не успела.

Будучи по нраву очень вспыльчивой, всё же Колючка Эмми иногда могла быть и Ледышкой Эмми. Изо всех сил сдерживая ощутимое, стремительно растущее теперь пламя ярости в Звере, находящемся рядом, льерда Ланнфель смогла теперь увязать одно с другим.

Итак, получалось следующее.

Получалось то, что папаша Бильер, будучи другом Дишена Ланнфеля был посвящен покойным в россказни о Зверях, их невероятной силе и опасности. И той выгоде, которую можно поиметь, посадив такого Зверя на привязь, аки здоровенного, породистого пса на цепь.