Жена для вампира (СИ)

Виктория. «Не важно» — написала, немного поразмыслив, на душе кошки скребут, но сбиваться с намеченного плана даже не подумаю. В знак своей уверенности положила руку на живот, там живет моё маленькое чудо, и я клянусь защищать его кто бы, что не говорил.

Нарушитель спокойствия. «Мне важно! Скажи куда и я приеду.»

Виктория. «Фил, я уже всё сказала. Позволь хотя бы сейчас действовать самостоятельно.»

Нарушитель спокойствия. «Зачем ты так? Мы должны были поговорить.»

Виктория. «Кое-кто кричал про аборт, о разговорах речи не шло. Исправь, если я ошибаюсь.»

Напоминаю мужу вчерашний вечер и покрываюсь мурашками от воспоминаний о его злости и ненависти.

Нарушитель спокойствия. «Возвращайся!»

Филипп будто целенаправленно увиливает с темы о ребёнке, но ведь это сейчас самое важное разве нет?

Виктория. «Решение принято, смирись.»

Нарушитель спокойствия. «Как я могу смириться, если моя жена умирает?»

Последнее сообщение ранит меня так сильно, что слезы наворачиваются. Неужели вампир, правда, считает, что я сдамся? Неужели он совсем не верит в мои силы? Неужели я в глазах любимого настолько слаба? Сдерживаю непрошеную влагу усилием воли и вновь включаю режим полёта.

Мне нельзя нервничать, так что избавляю себя от раздражителя. Особенно если учитывать полный отказ Фила идти на контакт и обсудить беременность, то я всё делаю правильно.

Повернулась на бок и закрыла глаза, надо спать, чтобы были силы, завтра мне предстоит сложный разговор с опекуншей…

Глава 39

— Вика! — воскликнула тетя, нахмурившись, когда я вошла во двор её дома. Она на рассвете уже занимается поливом грядок со шланга.

— Доброе утро, — поздоровалась с женщиной и осмотрела угодья, а их не узнать. Ни одного изъяна, всё отремонтировано и выглядит как с картинки. — Ничего себе как у вас красиво, — оценила масштабы проделанной работы.

— Спасибо, Филе. У меня теперь есть личная бригада рабочих, которые появляются по первому зову, — расцвела тётя Лариса, но спустя секунду вернула невозмутимый вид и спросила: — Где ты была?

— Почему вы спрашиваете?

— Вчера вечером приезжал Филипп, думал застать тебя. Пойдём завтракать, — выключив воду и пригласив меня в дом жестом, сказала опекунша.

Я кивнула и прошла по знакомому пути. Кинув чемодан в комнату, спустилась на кухню.

Женщина уже поставила на стол чашки и вовсю стряпает бутерброды.

— Тёть Ларис, — выдохнув начала разговор, — могу я пожить у вас пару месяцев?

— Конечно, но ты теперь замужем, с чего вдруг такое решение? — спокойно, будто ожидая этот вопрос, сказала хозяйка дома и протянула мне бутерброд с сыром.

— Просто… Мы… — пытаюсь подобрать слова, но получается плохо.

— Разводитесь? — предположила женщина, замерев и посмотрев в мои глаза.

— Нет, — воскликнула, — то есть надеюсь, нет, — чуть тише добавила.

— Хорошо, — возобновив приготовление завтрака, выдохнула тётя. — Тогда всё остальное не так страшно.

— Мы немного разошлись во взглядах, — наконец сформулировала предложение, максимально завуалировав, не желание Фила иметь детей.

— Понимаю, помиритесь ещё. Руки мыла? — завершив приготовления, спросила опекунша.

— Да.

— Приятного аппетита.

— И вам.

*** После дни побежали, сменяясь один за другим. Я помогаю тёте в огороде и работаю на удалёнке, ведь у Алины достаточно вопросов, которые она пока не может решать самостоятельно.

В моменты включения телефона мне естественно звонит и пишет Фил, каждый раз спрашивая, как я себя чувствую и когда собираюсь вернуться. Ответ всегда примерно один, но больше меня раздражает, что про аборт он не перестал думать и просить. Короче говоря, жизнь размерено течет, есть всего лишь несколько небольших проблем…

Хотя кого я обманываю, с каждым днем мне становится всё хуже. Помимо уже существующих симптомов появляются новые, по типу отдышки и лёгкого тремора рук. Про стабильный и спокойный сон я позабыла еще неделю назад, а впереди целых семь с лишним месяцев беременности, иногда в мою голову закрадываются мысли, что я действительно не справлюсь. И кроме физического, моё тело всё больше истощается морально, ведь разлука с миертом оказалась невыносимо болезненной и травмирующей.

Последнюю неделю из двух я больше лежу и пытаюсь поспать, папина сестра на удивление добра и обходительна со мной.

Вот и этим вечером женщина принесла мне ужин на подносе и когда я принялась за еду, в дверь настойчиво постучали.

— Кто это? — встрепенулась, ощутив укол волнения в сердце.

— Кушай, я скоро, — ответила хозяйка дома и поспешила удалиться.

Вот только мне теперь кусок в горло не лезет и виной тому токсикоз и любопытство. Я отставила еду на прикроватную тумбочку, и еле переставляя ноги, пошла до лестницы ведущей вниз.

— Вы ничего не знаете! — услышала грозный голос любимого, и сердце гулко забилось.

Колени подкосились, и я опустилась по стенке на пол.

— Филя, я достаточно вижу, чтобы делать такие выводы, — спокойно отвечает тётя.

— Где она? — рычит мужчина. — Пустите меня.

— Нет, сначала ты мне всё расскажешь. Что за болезнь такая у моей племянницы, из-за которой вы расстались?