Жена Фараона

Джедефра же ничего не ответил и, лишь хмыкнув, отвернулся к окошку в драпировке паланкина. Несколько минут посмотрел наружу, а затем снова задремал, откинувшись на подушках. Я же была бы рада тоже подремать, но мысли, ужаснее одна другой лезли в мою голову. Нужно было срочно думать, как попасть обратно в Мастабу. Более того, как вернуться обратно, уговорив шакалов-Анубисов мне помочь. А сделать это было, наверное, почти нереально, с учетом того, что они напрямую подчиняются воле Фараона. Фараон в Древнем Египте был сродни богу. Многих даже и почитали так же после смерти как богов. Создавались некие культы, восхваляющие того или иного владыку.

Я продолжала думать. Если не Фараону, то кому еще подчиняются шакалы из мастабы? Жрецам? Магам? Смогут ли местные колдуны отправить меня назад? Да и вообще, на каком уровне у них все тут развито в этом плане? За этими мыслями, я не заметила, как и сама задремала. Мерное покачивание паланкина расслабляло и усыпляло, а на такой жаре грех было не заклевать носом. Бедные несчастные слуги снаружи. Идут по пустыне под палящим солнцем без отдыха. К тому же, тащат на себе тяжеленный паланкин…

Едва я закрыла глаза, как сознание мое погрузилось в блаженную негу и мрак. Я провалилась в глубокий сон без сновидений и открыла глаза лишь тогда, когда почувствовала, что кто-то касается моей головы и перебирает волосы. В ужасе я дернулась было, но увидела, что стала причиной интереса проснувшегося Джедефра. Он, заметив мой испуг, недовольно нахмурился, мне же пришлось вернуться обратно на место и позволить копаться в своих волосах. Страх и неприязнь волной поднимались в груди. Дотрагиваться до головы и волос я позволяла лишь близким и терпеть не могла, когда это делал кто-то чужой. Здесь же я даже слова не могла сказать поперек, боясь разгневать Фараона. Зачем ему сдались мои волосы?! Ну, крашенные, ну и что?!

— О Великий Фараон…. — пискнула я, в надежде спросить ответ напрямую. — А зачем Вам мои волосы?

Джедефра лениво поднял на меня свой тягучий, словно горячий шоколад, взгляд. Весь его вид говорил о том, что я сморозила какую-то глупость.

— Хетепхерес не положено носить свои волосы. — спокойно ответил он. — Сестра Фараона должна брить голову и носить парик, украшенный золотом и бусинами. — возвестил он. Только сейчас я увидела, что в руках у него находится довольно изящный нож на золотой ручке, инкрустированной желтыми и красными камнями. Вслед за ножом я обнаружила, что на полу паланкина лежат несколько прядей цвета красного дерева. Моих прядей! Этого я уже не смогла пережить. В ужасе схватилась руками за голову, ощупывая остатки прически. Обнаружив, что с боку, с которого до них дотрагивался Фараон, есть уже начисто выбритая проплешина. Изо всех сил подавляя в себе истерический приступ слез, до крови закусила губу. Сейчас я ненавидела этого Фараона!

2.5

***

Признаюсь честно, я не выдержала. Едва мумия закончила свои парикмахерские услуги, я, ощупав бритую макушку, с горечи разрыдалась. Лысая! Мои волосы! Мое украшение и богатство… Теперь же я была словно оплеванная. Мои волосы сбрили без моего разрешения. И сделал это живой ходячий мертвец! Слезы предательски брызнули из глаз, а тело затряслось в приступах истерики. Что за ужас! Почему этот кошмарный сон никак не кончается!?

— Это сон! — ревела я, размазывая слезы по щекам и с ужасом глядя на обрезанные пряди. — Сон! Сон! Не хочу в это верить… Не хочу!

Виновник моих слез сидел рядом со мной, не делая никаких попыток хоть как-то утешить, и лишь сурово щурил глаза.

— Мумия! — не выдержала я. — Черствая жуткая мумия! Труп ходячий! — я с силой толкнула его в плечо, но мою руку перехватили и прижали к губам. Горячее дыхание опалило кожу.

— Почему ты плачешь? — Наконец спросил он. — Ты — принятая Великим Фараоном Египта Джедефра. Я сам нарек тебя, даровав прекраснейшее из имен — Хетепхерес. Принародно признал тебя своей сестрой и принял в род. Собственноручно остриг твои волосы в знак покорности Всемогущему Ра. Чем же ты недовольна, неблагодарная? Любая на твоем месте уже бы сияла от счастья, объемлющего ее. Но ты… Ты плачешь!

— Я хочу домой… — заскулила я, вырывая свои ладони из рук мумии. — Ты побрил меня налысо! Налысо! — истерика разгоралась с новой силой.

— Твои волосы принял Ра! Это великое благословение! — попытался протестовать Фараон.

У меня уже почти слетело с губ “К черту твоего Ра!”, но я вовремя осеклась. Мысль о том, какое наказание может последовать за…гхм…оскорбление чувств верующих, быстро привела меня в чувства. Всхлипнув, я вытерла слезы. Сделала глубокий вдох. Подумаешь, волосы. Они отрастут. А вот если лишиться головы, то новая вряд ли вырастет.

— Я рада, что Ра мои волосы понравились… — прошептала я, смиренно склоняя голову.

— Хетепхерес! — требовательно проговорил Фараон, приподнимая мой подбородок и заставляя посмотреть прямо в его глаза цвета растопленного шоколада. — Почему ты плакала?