Жена господина Мильтона

Войска сошлись в Эджхилле. Это место частично принадлежало лорду Бруку, а частично — лорду Сайе, и они оба командовали парламентскими войсками. Племянник короля принц Руперт Рейнский, двадцатитрехлетний генерал королевской кавалерии, быстро разогнал часть войска парламента. Но его солдаты начали грабить обоз, а тем временем армия парламента сгруппировалась и начала наступать на королевскую пехоту. Солдаты-пехотинцы голодали уже два дня и совсем пали духом; произошло крупное сражение за королевский штандарт, который находился в отряде лейб-гвардии, состоявшем из молодых дворян и рыцарей, настолько богатых, что их поместья стоили намного больше, чем состояние всех командиров вражеской армии. Отец Муна храбро защищал штандарт, сражался концом древка с врагами, используя его как копье. Потом древко сломалось, и он продолжал сражаться саблей, и как рассказывали некоторые очевидцы, сразил шестнадцать человек, а может, и всего двух. Но ему отрубили кисть руки, отобрали знамя, и отец Муна погиб. Люди парламента приободрились и начали наступление, пока сам король не оказался под градом пуль. Маленьким принцам Джеймсу и Карлу, наблюдавшим за битвой из окон гостиницы «Встающее Солнце», грозил плен. За ними приглядывал рассеянный доктор Гарвей. Тот самый Гарвей, открывший циркуляцию крови в организме. Он думал о чем угодно, но только не о сражении. Но принцы попытались удрать на пони. В таком же положении оказался лорд-гофмейстер, граф Линдсей, назначенный королем Главнокомандующим армии.

Когда наступила ночь, на поле валялось пять тысяч трупов, а обе стороны считали, что у них пала лишь одна тысяча солдат, а остальные четыре тысячи принадлежат армии врага. Граф Эссекс потерял знамя, которое ему так трудно досталось, потому что папист, капитан королевской гвардии надел на себя оранжевый шарф, шарф Эссекса, который тот снял с павшего солдата, и пробрался к войскам парламента, нагло напал на секретаря графа, который стоял в дозоре у знамени. Возмущаясь, что какой-то жалкий писака охраняет такую ценность, он так лихо наступал, что секретарь отдал ему знамя. Капитан удрал в темноте к королевской армии и положил знамя у ног Его Величества. Хотя ни одна из сторон не могла по чести похвастаться победой, обе объявили себя победителями, но у короля было больше преимуществ, потому что граф Эссекс отвел войска к Ворвику, а королю достался Банбери и замок лорда Сайе, и он начал двигаться к Лондону. 29 октября король въехал в северные ворота Оксфорда впереди пехоты, и перед ним везли шестьдесят или семьдесят флагов противника, захваченных во время сражения. Барабаны отбивали дробь, все ликовали. После пехоты проследовали крупные орудия, всего двадцать семь штук, и их разместили в роще колледжа Магдалены.

Мэр и почетные горожане Оксфорда прислуживали королю в Карфаксе. Ранее они предлагали вино солдатам парламента, а теперь они вручили деньги Его Величеству. Он остановился в колледже Крайст-Черч со своими племянниками, принцами Рупертом и Морисом и маленькими принцами, своими сыновьями. Королевские войска расположились на постой в Оксфорде и вокруг него, часть солдат проследовали в Форест-Хилл. Они бесчинствовали, воровали свиней и домашнюю птицу. Эти герои-грабители подвергались насмешкам викария во время службы, к тому же они приставали к женщинам. Среди них нашлись и такие, кто отказывался платить по счету в гостинице или таверне, заявляя, что защищали нас от ярости восставших, и поэтому имеют полное право напиваться задарма!

Затем последовали отряды королевской конницы, но они поехали дальше к Эбингдону, Ридингу и Лондону. Оружие, отданное горожанам Оксфорда на сборе в Тейме, по королевскому указу было у горожан конфисковано, и его передали студентам и преподавателям, а мой братец Джеймс снова получил пику и маршировал в отряде графа Дуврского. Братец Ричард вместе с другими джентльменами-юристами служил в конном отряде под командованием лорда-хранителя печати. Примерно такое же количество студентов-юристов стало служить в личной охране графа Эссекса. Мое воображение рисовало картину, как два моих брата вступят в бой с моим мужем, потому что я не сомневалась, что он примет участие в сражении, вооружившись пикой, и станет сражаться за Лондон.

После того как король захватил Ридинг, мы стали радоваться известиям о том, что парламент решил пойти на переговоры с Его Величеством и что они уже даже начались. Все кругом ожидали, что война вскоре закончится. Ужасное побоище при Эджхилле многие считали достаточным кровопусканием, чтобы излечить болезнь нации. Нация болела, потому что слишком долго жила беспечно.