Жена государственной важности

Регина хотела сказать, что за большие деньги каких только гарантий не дашь, но сдержалась, пожалев родителей: в конце концов, что бы она сейчас ни сказала, это не изменит трагической ситуации, в которой они оказались, так зачем усугублять?

– Когда мы услышали, что Анна погибла, – продолжал Лопатин, – это было как гром среди ясного неба: кто мог желать ей зла?

– У вас сохранились письма, которые вы писали ей? – спросила Регина.

– Неужели вы думаете, что я мог причинить ей вред?!

Илья выглядел ошарашенным.

– И все-таки, письма есть? – повторила она.

– Ну, можно посмотреть в «Отправленных», конечно…

– Так давайте взглянем?

Переписка с Анной действительно сохранилась, и это лишний раз доказывало, что Илья вряд ли имел отношение к тому, что с ней случилось, – иначе он постарался бы уничтожить следы «преступления». Да и сами письма вряд ли можно было назвать угрозами – потому-то, очевидно, Анна и не думала обращаться в полицию. Это был скорее выплеск эмоций, крик души, ничем не подкрепленные обвинения, которые, возможно, в момент их написания немного облегчали боль.

– Теперь вы видите? – осторожно спросила Тамара. – Илья ничего такого…

– Скажите, а к вам не обращался некий майор Ставрогин? – перебила Регина.

– Ставрогин? – переспросил Илья. – А почему он должен…

– Забудьте! – снова прервала она. – У меня больше нет к вам вопросов. Извините, что оторвала от забот о ребенке – у вас замечательная дочка, Илья!

На осунувшемся лице Лопатина проступило странное выражение, смесь изумления и чего-то еще, чему Регина затруднялась подобрать название. Несомненно, со временем он преодолеет кризис, и новый ребенок обязательно поможет в этом. А может, у Лопатиных будут и другие дети, и тогда Тимоша станет просто воспоминанием – не тяжелым, а светлым? Дай бог, дай бог…

Но в деле Стрельникова, приходится сделать вывод, еще далеко до развязки: визит к семейству Лопатиных лишь доказывал, что они ни на шаг не приблизились к разгадке причины гибели Анны. Что, если версия Ставрогина – самая верная?

* * *

– Ты хочешь сказать, что кто-то стрелял по машине? – изумленно уточнил Захар, когда следователь Фомин изложил ему факты. Они сидели в его тесном, обшарпанном кабинете, давно требовавшем ремонта, и пили дешевый чай в пакетиках.

– Могу показать – такси до сих пор в нашем гараже.

– То есть Ставрогин не затребовал авто?!

– А я о чем? Он вообще странно себя повел: забрал у патолога бумаги – и свалил, даже на машину не взглянул! Честно говоря, я и сам не предполагал, что наш эксперт найдет нечто подобное, ведь Стрельникова задушена, а не застрелена, но – факт остается фактом.

– А ты не думаешь, что такси подверглось обстрелу ранее, не в то время, когда погибла жертва?

– Надо поспрошать Лаврову, ведь она ваша подозреваемая, верно? – вопросом на вопрос ответил Фомин.

– Она не наша подозреваемая, а Ставрогина, – поморщился Захар.

– Неважно. Только мне кажется, что в деле многовато насилия: сначала – стрельба, потом – удавка… Ну, или наоборот. Ты-то что думаешь?

– Я думаю, что Анну убил профессионал.

– Серьезно?

– Ну, сам смотри, – развел руками Захар. – Во-первых, удавка: патолог сказал, что это была именно удавка, а не, скажем, чулки, носки или обычная веревка.

– Верно, – кивнул Олег, – ведь он обнаружил в странгуляционной борозде металлические волокна. Но это могло быть что угодно – какой-нибудь подручный инструмент, случайный…

– Но ты сам говоришь, что машину обстреляли, так? – возразил Захар. – Мы почему-то считали, что Стрельникову душили в такси. Что, если это не так? Вдруг все произошло снаружи?

– А потом убийца, значит, затащил ее в машину?

– Похоже, так.

– Скажи мне одну вещь: если у него был ствол, почему было просто не пристрелить Стрельникову? Зачем ему понадобилась удавка?

– Понятия не имею! Если бы убийца пытался представить дело как несчастный случай, то придушил бы жертву, скажем, пластиковым пакетом, это было бы логично, да?

Фомин кивнул.

– Но несчастным случаем тут и не пахнет… Давай взглянем на такси, лады?

– Давай. Только я Ромке позвоню. Ромка Дымов – это наш эксперт, он хотел присутствовать. Не возражаешь?

– С чего бы? – пожал плечами Захар. – Буду рад познакомиться!

Когда они подошли к гаражам, расположенным на неухоженной территории, прилегающей к участку, их встретил высокий и худой, как палка от швабры, мужчина средних лет с усиками а-ля Адольф Гитлер. Захар никогда не зацикливался на внешности (он и сам, мягко говоря, выглядел не вполне конвенционально), однако каждый раз, видя человека с подобным «украшением» на лице, он задавался вопросом: что, собственно, заставило его отрастить столь малопривлекательную деталь? Он в жизни не встречал человека, которому действительно шли бы такие усы! Однако во всем остальном Роман Дымов оказался вполне адекватным, даже приятным человеком и, по-видимому, отличным спецом что, к несчастью, а может, и к счастью, не сумел по достоинству оценить майор Ставрогин.